Я собрал вас, как, курица птенцов своих под крылья свои. Что ныне сделаю вам? Отвергну вас от лица Моего.
3-я книга Ездры, гл.1, стих 30
«Дз-з-з-з-з!» — требовательно раздалось в коридоре. От неожиданности Кард Иванович просыпал большую горсть кунжута мимо лотка.
«Дз-з-з-з-з!» — снова раздалось в прихожей.
— Иду, иду! — крикнул Карл Иванович, запахнул халат и закашлялся.
«Кого там в такую рань?» — думал он, шаркая тапочками по линолеуму, усыпанному перьями и зерном. Плотно притворив за собой дверь комнаты, он приоткрыл входную дверь, накинув цепочку.
В полумраке лестничной площадки стоял высокий молодой парень с орлиным носом и таким же орлиным взглядом. Карл Иванович порылся в кармане халата, достал очки и нацепил их на нос. Парень производил неопределенное впечатление: абсолютно бритая голова настораживала, а стопка книг под мышкой успокаивала.
— Доброе утро? — улыбнулся парень. — Мы проводим месячник по распространению книг преподобного учителя Свами Прабхупады. Вы слышали про Господа Кришну?
— Слышал, — поморщился Карл Иванович. — Я все уже слышал в этой жизни, молодой человек.
— Вы можете звать меня просто Коля, — сообщил молодой человек и вопрошающе покосился на дверную цепочку.
— А могу я вас не звать? — саркастически произнес Карл Иванович, не собираясь снимать цепочку.
— Могу спорить, — как ни в чем ни бывало продолжал Коля, — вы не очень в теме, как Господь Кришна дарует вечное наслаждение и освобождение от страданий!
— И как?
— Впустите Господа Кришну в свое сердце!
— Ему там не понравится, — выдохнул Карл Иванович. — Старое изношенное сердце, два инфаркта. Что ему там делать?
— Да не ему, а вам! — рассмеялся Коля. — Попробуйте повторять: Харе Кришна, Харе Кришна — Кришна, Кришна, Харе, Харе. Сразу станет легче!
— Просто повторять?
— Конечно!
— Повторять может и попугай.
— А вот смотрите, что по этому поводу говорит Прабхупада… — Коля ловким движением распахнул верхнюю книгу строго посередине. — Вот слушайте…
— Коля, — перебил Карл Иванович. — Я старый человек, фронтовик, атеист. Найди себе юную красивую девочку и рассказывай ей все это. Поверь мне, Коля, выйдет куда больше проку.
Коля разочарованно вздохнул и по-детски вытянул губы трубочкой.
— А кто-нибудь из внуков дома есть? — спросил он, аккуратно вглядываясь в сумрак прихожей.
— Я один живу, — покачал головой Карл Иванович. — Внучка в Германии.
— Ну… извините за беспокойство. Счастья вам! Харибол! Карл Иванович запер дверь, дошлепал до кухни, налил стакан воды, сел в кресло и выпил. Некоторое время он дремал, откинувшись на плетеную спинку. Затем открыл глаза, посмотрел на часы, нацепил на голову радионаушники и включил телевизор. Тот тут же принялся бубнить. Карл Иванович положил на колени стопку газет, а за ухо пристроил карандаш, просунув его за дужкой наушников. Газеты он листал быстро, останавливаясь лишь на предвыборных новостях. Пару раз нахмурился, один раз понимающе кивнул и обвел карандашом заметку.
В какой-то момент ему показалось, что к бойкой скороговорке дикторши добавился посторонний звон. Карл Иванович сдвинул наушник с левого уха и прислушался. «Дз-з-з-з-з!!!» — надрывался звонок в прихожей.
Кратко выругавшись, Карл Иванович поднялся из кресла и поспешил к двери под непрекращающийся перезвон,
* * *
На лестничной площадке стояли две женщины лет шестидесяти, одна из них держала красную папку и давила на кнопку звонка.
— Прекратите трезвонить, с ума сошли?! — рявкнул Карл Иванович, и женщина испуганно отдернула руку.
— А я уж думала, никого нет, — простодушно откликнулась она, и ее спутница согласно кивнула. — Доброе утро! Мы собираем подписи за кандидата в губернаторы от нашего округа Адаскина Эмиля Гарриевича.
— Зачем? — нахмурился Карл Иванович. — Через неделю выборы. Зачем подписи?
— Честно говоря, — вступилась за подругу вторая женщина, — мы бы хотели просто вас проинформировать о нашем кандидате. Эмиль Гарриевич — очень честный человек, у него два сына и четыре внука, он владелец сети супермаркетов «Русская троечка». Очень честный. Может, вы нас впустите?..
— Как может честный человек владеть сетью супермаркетов? — не выдержал Карл Иванович. — Зачем твердить о том, чего не знаете? Заладили как попугаи: честный, честный! Так и говорите: талантливый предприниматель, удачливый бизнесмен. Про честность-то зачем? Нахапал денег на торговле оружием в первые годы перестройки. Я в «Русской троечке» даже зерно для птиц не покупаю!
— Зато сметана самая дешевая, — обиженно заметила женщина с папкой, — А про оружие это вам глупость какую-то сказали» первый раз такое слышу.
— Честность! — негодуя продолжал Карл Иванович. — Вот скажите, фокусник — это честный человек или нет?
— Смотря какой, — убедительно возразила тетка с папкой.
— Любой! Талантливый! Гениальный фокусник! Можно сказать про фокусника, что он очень честный?
— Да при чем тут фокусник?
— А вы не знаете, кто был его отец? — удивился Карл Иванович.
Женщины переглянулись.
— Вы знали отца Эмиля Гарриевича?
— Его отца, Гарри Адаскина, знали все, — грустно заметил Карл Иванович. — Спросите у любого фронтовика, вам расскажут. Талантливейший был фокусник-иллюзионист до войны, царство ему небесное. А уж во время войны, когда по частям ездил, по передовым… Знаете, как обожают артистов на фронте? А после войны он бы первой звездой стал, но его в пятидесятом посадили как врага народа. Ни за что.
