Поссом Холлоу, Северная Каролина
— Так значит, я могу умереть?! — воскликнула Пичи Макги, изумленно глядя на доктора. Она села, оставаясь в своей кровати, где доктор только что ее осмотрел. Золотисто-рыжие локоны рассыпались ей на плечи.
— Я не хочу умирать, мне же всего двадцать лет!
Доктор сложил свой стетоскоп, бросил его в медицинскую сумку и взглянул в светло-зеленые глаза девушки.
— По-моему, сомнений нет, мисс Макги. Это — «типинозис».
— Типини-что? Я никогда об этой болезни не слышала!
— Многие не слышали. Это очень опасная редкостная болезнь. Есть врачи, которые никогда в своей практике ее не встречали.
Тяжело вздохнув, Пичи принялась теребить пальцами свои локоны, стараясь сосредоточиться.
— Но я собираюсь выйти замуж за богатого черноволосого мужчину, чье имя начинается на букву «С».
— Выйти замуж? — переспросил доктор. Ее руки задрожали от волнения, и она сильно их сжала.
— Я не должна умереть, слышите? Я неделю назад проглотила комара!
Доктор Грили нахмурился:
— Ты съела комара?
— Да! Но он сам залетел мне прямо в рот. Это верная примета. Она означает, что я скоро, очень скоро выйду замуж. А камень, за который я, закрыв глаза, схватилась, был черным, поэтому цвет волос моего избранника должен быть черным. А ночью я увидела во сне, что поймала лошадь. Всем известно, это значит, что мой муж будет очень, очень богатым, богаче чем сам король. Проснувшись утром, я положила на перила улитку, и ее след выписал букву «С»…
— Первая буква имени твоего мужа «С», — закончил за нее доктор Грили. — Мисс Макги, неужели вы, действительно, верите в эти приметы?
— Они не лгут! — воскликнула Пичи. — Приметы всегда правильны. Вот доктора могут ошибаться… Возможно, вы не правы, и я совсем не больна!
Доктор Грили подвинул стул к кровати и сел. Потом оглядел комнату и удивился, увидев маленькую серую белочку, которая схватила что-то из горшка на плите. С оттопыренными щечками белка спрыгнула с плиты, стремглав вскочила на колени к Пиги и начала жевать.
— Вы слышали, что я спросила, доктор Грили? — осведомилась Пичи, пристально посмотрев на него.
Наблюдая с любопытством, как Пичи почесывает ушко белки, доктор Грили понял, что маленькое животное было любимцем девушки.
Наконец, оторвав взгляд от белки, он начал отвечать на вопрос пациентки.
— Мне бы хотелось, чтобы я ошибся, мисс Макги, но боюсь, что это так.
— Но…
— Твои родители еще живы? Эта болезнь наследственная.
Слова доктора окончательно поразили ее.
— Нет, оба умерли. — Ее нижняя губа задрожала, взгляд упал на видные из окна магнолии, которые немного колыхались от легкого ветерка. Их много лет назад посадил отец.
— Уже десять лет, как мы похоронили маму. Ее звали Тилли. Она умерла, рожая мою сестру Лулу, и их последний вздох был одновременным. Обе умерли сразу. А папочка… Папочка нашел успокоение три месяца назад.
На нее нахлынули воспоминания об отце и чувство рока, преследовавшего их семью.
— Папочка — прошептала она, — он, кажется, начинал испытывать приступы этой болезни, незадолго до смерти. Я давала ему «корень жизни», но он не помог ему.
Доктор Грили погладил ее руку.
— Да, это был «типинозис», моя дорогая! Я в этом уверен! Расскажи, он испытывал сильные боли в ногах? Были у него провалы в памяти?
— Я…
— А жаловался ли он на дрожание в мускулах, подергивались ли у него глаза? Изменялось внезапно настроение? Страдал ли бессонницей или наоборот, слишком много спал?
— Нет, он никогда ни о чем таком не говорил.
Доктор Грили задумчиво потрогал свою небольшую седую бороду.
— Ну, тогда твой отец был мужественным человеком и терпел свои страдания молча, чтобы вас не беспокоить.
Пичи опять стала раздумывать, можно ли доверять доктору. Он был похож на всех других знахарей, путешествовавших из одного маленького городка в другой, предлагая свои услуги.
Ее уже осматривало много таких докторов, но ни один не разобрался, что с ней. Даже, если он прав, все равно он слишком самоуверен. «Я даже в шутку не могу принять этот приговор. За что? Я никого в жизни не обидела. Я жучка маленького и то не задавила. А какие отвратительные есть всякие насекомые, но, клянусь Божьей милостью, даже им я ничего плохого не делала». Тут взгляд Пичи заметил из окошка большую птицу, кружащуюся в небе. Сначала она не придала этому значения, просто смотрела, как та парит недалеко от ее домишка. И, вдруг вздрогнула, узнав грифа-стервятника. Вот его появление было грозным предупреждением о близкой смерти.
Откинув простыню, она выпрыгнула из кровати и, стараясь отчаянно, чтобы не закричать, стала быстро ходить по комнате. Страшное слово «смерть» билось в ее голове, она отгоняла его, но мысль о близкой неминуемой смерти не уходила.
— Этого не может случиться, — говорила она себе. — Умереть? Как это можно? Ведь факт, что она должна выйти замуж! — Сердце у нее защемило. — Эта боль, наверное, начало страшного конца, — пронеслось у нее в голове. На глазах навернулись слезы.
Она повернулась к доктору Грили и сказала:
— Вы не сказали, как долго мне осталось жить, прежде чем прозвенит последний звонок?
Доктор взял сумку и встал.
— Трудно сказать точно. Надо понаблюдать за симптомами. Возможно, сначала ты будешь чувствовать себя неплохо, но болезнь неизбежно прогрессирует и тебе будет становиться все хуже и хуже…
