Манакин Михаил Фёдорович
Полковая наша семья
Аннотация издательства: Автор, начинавший участие в Великой Отечественной войне рядовым красноармейцем-автоматчиком и выросший в одной части до командира роты, Героя Советского Союза, повествует о боевых действиях своих однополчан - воинов 32-го гвардейского стрелкового полка 12-й гвардейской стрелковой дивизии, об их мужестве и героизме, проявленных в сражениях за свободу и независимость Родины. Книга рассчитана на массового читателя.
С о д е р ж а н и е
Солдатские уроки
Командиры
Идем на рукопашную
Коммунисты
Все для победы
"Слушай боевой приказ!"
На новое направление
Даешь Ригу!
"Ачу" - по-литовски спасибо
На вислинском плацдарме
"А до смерти четыре шага"
Благодарность Верховного
От Одера до Эльбы
Последний бой
И снова мы вместе
Солдатские уроки
Дальше машина идти не могла. Мост через небольшую речку был сильно поврежден. Водитель ЗИСа, высокий и худой солдат с рыжими усами, ярко выделявшимися на его закопченном лице, вышел из кабины, осмотрелся, обернулся к нам и, разведя в стороны длинные руки, сказал:
- Приехали, товарищи офицеры. Дальше добирайтесь пешком. Это недалеко, вон там, за леском. Видите? Советую идти вдоль речки, надежнее будет. А я назад...
Не успели мы спрыгнуть на землю, как водитель сдал машину назад и, развернувшись, покатил по проселку обратно.
- Хорош гусь... Ему сказали до полка довезти, - заворчал младший лейтенант Семен Левахин, - а он на полпути нас...
Семен осекся, и мы все, как по команде, повернулись в сторону леса, куда указал шофер. Там слышалась перестрелка. Мы переглянулись в недоумении: ведь в штабе дивизии нам сказали, что 32-й гвардейский стрелковый полк, куда мы направлялись, после ожесточенных боев за Волхов выведен во второй эшелон. Во второй...
- Видать, с корабля на бал попадем - Левахин бросил за плечи вещмешок и театральным жестом пригласил меня первым ступить на шаткий настил прочного когда-то моста.
Перестрелка неожиданно прекратилась, и мы, настороженно вслушиваясь в наступившую тишину, торопливо пошли по тропинке, тянувшейся вдоль речки. Было тепло и солнечно. Дожди, видно, давно не шли, и земля, истосковавшаяся по влаге, задубела, трава пожухла и местами пожелтела.
Да, жарким выдалось лето 1943 года. Таким же знойным был и день 15 июля, когда мы закончили курсы младших лейтенантов и получили назначение в части. Тогда тихим и солнечным утром состоялось торжественное построение выпускников. Приехал командующий фронтом генерал-полковник М. А. Рейтер.
Весь пропыленный, уставший, но быстрый в движениях, он поздравил нас с окончанием курсов, вручил каждому погоны, свидетельство о присвоении первичного офицерского звания и предписание о назначении в части.
Мне, как закончившему курсы с отличием, сразу присвоили воинское звание лейтенант. По моей личной просьбе и по ходатайству из дивизии я получил назначение в свой, ставший родным 32-й гвардейский стрелковый полк. О той радости, которую я испытал, когда услышал приказ о распределении, трудно рассказать. Фронтовики хорошо знают, да и сейчас помнят, как рвались они после излечения в госпиталях в свою часть, сколько уговаривали кадровиков, как огорчались, если получали отказ. Только в свою роту! Только в свой полк! Участники войны знают, какое это непреодолимое стремление. Оно ни с чем несравнимо.
Человеку всегда свойственно желание после короткого или длительного перерыва вернуться в знакомый коллектив, к людям, с которыми вместе трудился, к которым привык. Но то чувство, которое испытывали мы тогда, возвращаясь в родную часть, - особое. Пусть я был солдатом в полку всего несколько месяцев, но ведь не просто был, а воевал. И это совсем не одно и то же. Только в бою можно с такой силой ощутить и понять, что такое плечо товарища. Только в бою можно разобраться, как неизмеримо дорого единение людей перед ясной, но неимоверно трудной целью - выстоять, победить. Если в мирной обстановке человеку порой нужны годы, чтобы увидеть и понять окружающих, чтобы вжиться в среду, то на войне, перед лицом смерти, само время как бы спрессовано. Здесь, словно под яркой вспышкой, тебе открывается то, что в обычном течении жизни, может быть, никогда и не увидишь. Суетное и мелочное отступает на второй план, обнажая в людях только самое светлое, самое важное, без чего солдату нельзя выполнить свой долг. Мужество, взаимовыручка, дерзость, находчивость, дисциплина, готовность во что бы то ни стало выполнить приказ - вот что приобретало главенствующее значение.
Тогда мы, восемнадцатилетние парни, не могли осознать, почему нас так сильно тянет обратно в родную роту, родной полк. А теперь, через десятилетия, я с особой остротой ощущаю, как мы дорожили войсковым братством, друзьями-товарищами, с которыми делили последние патроны и крошку хлеба, как нас влекла привязанность к бывалым солдатам, которые по-отцовски относились к младшим, оберегали нас в бою, учили солдатской премудрости.
Войсковое товарищество, железная спайка, сплоченность советских воинов - одна из славных боевых традиций. Сегодня в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил СССР есть пункт, в котором говорится: "Военнослужащий обязан... дорожить войсковым товариществом, помогать товарищам словом и делом, удерживать их от недостойных поступков и, не щадя своей жизни, выручать их из опасности..." Мне думается, что слова эти вписаны в Устав пролитой в боях кровью, жизнями спасенных в сражениях солдат, опытом службы всех поколений советских воинов.