Рецензенты:
кандидат исторических наук Д. А. Андреев,
кандидат исторических наук Н. И. Дедков,
кандидат исторических наук А. А. Левандовский
Вступительная статья, составление и комментарии — Е. И. Щербакова
Фигуры, поставленные рядом в заголовке, объединяет многое. Вячеслав Константинович Плеве — второй (после И. О. Велио) директор Департамента полиции, занимал этот пост с 15 апреля 1881-го по 20 июля 1884 г. В 1884 г. как признанный специалист в области политического сыска он был назначен товарищем министра внутренних дел, заведующим полицией. А 4 апреля 1902 г. стал министром внутренних дел. Владимир Федорович Джунковский являлся товарищем министра внутренних дел и командиром Отдельного корпуса жандармов с января 1913-го по сентябрь 1915 г. Оба стояли у руля политической полиции Российской империи и определяли приоритеты ее деятельности. Характер и направление реформ политической полиции, проведенных при этих руководителях ведомства, позволяют проследить представленные в сборнике документы.
Трагедия 1 марта 1881 г. стала зримым доказательством небоеспособности армии политического сыска, оказавшейся не в силах уберечь императора. Еще летом 1880 г. сенатором И. И. Шамшиным была проведена ревизия, которая привела к весьма неутешительным выводам. Государственный секретарь Е. А. Перетц записывал в дневнике со слов Шамшина: «Дела велись в III отделении весьма небрежно. Как и понятно, они начинались почти всегда с какого-нибудь донесения, например тайного агента, или записанного полицией показания дворника. Писаны были подобные бумаги большею частью безграмотно и необстоятельно; дознания по ним производились не всегда; если же и производились, то слегка, односторонним расспросом двух-трех человек, иногда даже почти не знавших обвиняемого; объяснений его или очной ставки с доносителем не требовалось; затем составлялась докладная записка Государю, в которой излагаемое событие освещалось в мрачном виде, с употреблением общих выражений, неблагоприятно обрисовывающих всю обстановку. Так, например, говорилось, что обвиняемый — человек вредного направления, по ночам он сходится в преступных видах с другими подобными ему людьми, ведет образ жизни таинственный, или же указывалось на то, что он имеет связи с неблагонадежными в политическом отношении лицами; далее упоминалось о чрезвычайной опасности для государства — от подобных людей в нынешнее тревожное время и в заключение испрашивалось разрешение на ссылку в административном порядке того или другого лица…»[1] При таком положении вещей выполнить свою главную задачу — «предупреждение, пресечение и исследование преступных деяний государственных»[2] — III отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии было не в состоянии.
1 августа 1880 г. глава Верховной распорядительной комиссии М. Т. Лорис-Меликов подал на высочайшее имя записку о преобразовании полиции (см. д-т № 1). 6 августа Указом о закрытии Верховной распорядительной комиссии упраздняется и временно подчиненное ей III отделение «с передачей дел оного в ведение Министерства Внутренних Дел…», в составе которого был создан Департамент государственной полиции, призванный сосредоточить все нити «политического розыска и наблюдения». После гибели императора его главой становится В. К. Плеве.
На первых порах в штате Департамента полиции насчитывалось всего 125 человек. Первое делопроизводство было распорядительным, второе — законодательным. Вопросами политического розыска ведало третье (секретное) делопроизводство, а с 1898 года — Особый отдел Департамента, который курировал также деятельность заграничной агентуры. Кроме того, в этом учреждении имелась справочная часть, которую составляли коллекция фотографий и библиотека нелегальных изданий, унаследованная от III отделения. На местах «розыскными и осведомительными» источниками Департамента полиции служили Губернские жандармские управления, а также «Отделения по охранению безопасности и порядка», существовавшие первоначально только в столицах и Варшаве. Этим, последним, учреждениям суждено было сыграть роль своеобразных лабораторий, в которых отрабатывались новые приемы и методы розыскной работы, которые менялись в зависимости от эволюции антиправительственного движения.
Постепенно руководство политической полиции пришло к заключению, что подрыв бастионов противника следует вести изнутри. Внешнее давление оказывалось неэффективным главным образом потому, что, устраняя недовольных, политическая полиция не устраняла причины недовольства. От внешнего наблюдения, попросту говоря — слежки, и последовательных арестов подозрительных лиц акценты смещались в сторону развития внутренней агентуры в революционной среде.
Под рукой жандармов старой школы подрастало молодое поколение деятелей политического розыска, которым покровительствовал В. К. Плеве. Один из наиболее ярких его представителей, Г. П. Судейкин, развернул широкомасштабную вербовку внутренней агентуры «нового образца» из числа ренегатов революции. Их внедрение в организационные структуры нелегальных партий позволяло не только контролировать революционное движение, но и манипулировать им. Даже «провал» секретного сотрудника правительства был бы ему на руку, подтачивая силы революционного лагеря, сея в нем подозрительность и неуверенность в своих бойцах. Повальные обыски и скоропалительные аресты сменила тщательно продуманная филерская опека над объектом наблюдения, предварительное установление его связей и т. д. При самой массовой ликвидации о ком-то намеренно забывали — свечу оставляли гореть на подоконнике, увлекая все новые жертвы в искусно расставленные сети. Результаты не заставили себя ждать. К середине 80-х «Народная воля» была разгромлена и организация подобного масштаба (ПСР) смогла появиться лишь в начале XX в.
