В схватке с неведомой силой
Широкая прямая просека была похожа на загустевшую от грязи, застывшую реку. Пласты жирного глинозема, словно вывороченные гигантским плугом, шли волнами в несколько рядов по всей ширине просеки. Ее ограждал с двух сторон совершенно дикий лес, заросший кустарником и травой в человеческий рост. Нависшее серое небо, готовое разразиться нудным, затяжным дождем, давящая тишина, которая разрывалась лишь всхлипами вязкой грязи от засасываемых сапог да собственным сиплым учащенным дыханием под нагруженным рюкзаком; напрочь промокшая от пота штормовка и стоящий, как призрак, перед глазами указатель: «Малебка — 6 км», — вот и все, что отложилось в сознании, когда мы июльским ненастным вечером добрались до «М…ского треугольника».
«Вот тебе и экспедиция на Океан, — раздраженно думал я, — океан грязи…»
Да, приходилось признать, что надежды наши на новую экспедицию, о которой мы мечтали еще на Камчатке, рухнули. И притом так внезапно, что осмыслить, понять причины этого ни я, ни кто другой был просто не в состоянии. А ведь уже была полностью разработана Вией и Наташей научная программа, определено на контакте и место, куда мы должны были плыть, и вдруг… Наша камчатская группа резко раскололась. По одну сторону оказались зачинатели камчатской эпопеи Виктор, Неля и Субботин, по другую — все остальные. Кто прав, кто виноват, — судить сложно, наверное, все понемногу. Но меня поразила заносчивость и агрессивность Нели, которая уже не скрывала, что для нее главное — материальная выгода от предприятия, организация коммерческого центра и шумиха вокруг всего этого, но никак не работа в экспедиции и ее результаты, которые Нелю не интересовали.
Помню, как после очередной встречи с нашим «руководителем» Вия и Наташа приехали ко мне в крайне возбужденном состоянии и объявили, что они с ними порывают, а участвовать в экспедиции вообще отказываются..
— Ты знаешь, — возмущенно пожимая плечами, сказала Наташа, — они нам заявили, что не потерпят в экспедиции дармоедов, явно намекая на нас.
Очевидно, Виктор и Неля пошли на сознательный разрыв с нами, потому как знали, что ни на какие компромиссы в отношении контактной информации Вия не пойдет, но на что оказалась способной Неля. Конечно, ошибаются все, и контактеры в том числе. Но в данном случае мы уже не однажды замечали, как свои ошибки Неля спокойно перекладывала на других, при этом недвусмысленно намекая на собственную непогрешимость. Но сама чужую контактную информацию не раз пыталась выдать за свою. А это уже серьезно. Чувство собственной непогрешимости — ощущение опасное, оно включает в себя и самолюбие, и самомнение, и самолюбование в ожидании от других признания достижений и заслуг, которыми не обладаешь, а затем появления и высокомерия, как следствия той причины, которая толкнула тебя вдруг решить, что ты в чем-то гораздо лучше, способнее или умнее других. И честнее! Да только не может один человек быть более или менее честен, чем другой — он либо честный, либо нет, говорит правду или лжет независимо от того, осознает он это в данное время или нет…
В тот же вечер, когда и происходил этот разговор, на контакте мы с Вией выяснили, что в настоящий момент у Нели контактеров ВЦ нет, ОНИ перестали с ней работать, но и темнушников с ней пока тоже не было. Именно эта новость и поразила меня больше всего. Я просто не мог представить себе человека, который находился на контакте с Высшим Разумом, а потом повел себя так, что ОНИ от него отвернулись. Мне было искренне жаль Нелю — она ведь обладала прекрасным «видением», занималась целительством и могла бы принести существенную помощь людям, но… земные блага оказались для нее сильнее космического притяжения светлых сил. Однако тем самым Неля лишилась и их защиты. А если предупреждение Линды — правда, то тогда, значит, Неле грозит опасность большая, чем нам? Но когда я об этом спросил Вию, она пожала плечами и сказала:
— Я обо всем Нелю предупредила, но она не поверила. Да и я, честно говоря, очень сомневаюсь в угрозе темнушников…
— А НАШИ что говорят?
— Говорят, что работают в этом направлении, — она вздохнула, — но угроза не снята до сих пор, добавляют…
Да, о том, что угроза темных космических сил существует, перед самым отъездом в зону мне неожиданно напомнил человек, заподозрить которого в какой-либо фальсификации я уж никак не мог. Поэтому и приезд его из неблизкого Подмосковья нельзя было отнести к простым совпадениям, обстоятельствам или отдать в угоду случаю.
Все было и проще, и одновременно сложнее. Когда в январе 1992 года в журнале «Вокруг света» был опубликован мой первый материал о Камчатской экспедиции, редакцию буквально завалили читательские письма. Среди них оказалось и письмо экстрасенса К. Оно было коротким, всего несколько строк, в которых он сухо сообщал, что обязан нас кое о чем предупредить, и если выслушать его согласны, то сообщите, мол, куда и когда приехать. В ответе я и указал свой домашний адрес…
Мы сидели на кухне. Я смотрел на крупного широкоплечего мужчину лет тридцати с небольшим и внимательно слушал его тихий, вдумчивый, но твердый голос.
