Старый Джулайхэ-хан, суровый владыка страны Лухэ, грозный покоритель Тэ и Суэфаля, Бубара и Кассу, окруженный многочисленной свитой и охраной, ехал на своей высоченной, в рост хорошего верблюда, колеснице, богато отделанной драгоценными камнями и благородными металлами, которые только есть в подлунном мире, в город Карахор. За ханской колесницей под усиленной охраной тянулся караван, отяжелевший от непомерного груза сокровищ. Старый хан ехал на Карахорский базар.
На базар же ехал хан с одной-единственной заботой: любимому внуку Фусы скоро исполнится шесть лет, а деду очень хочется по этому случаю купить внуку хороший подарок. Хан так любит своего внука, что на третьем году его жизни отдал внуку во владение всю Шураханскую степь со всеми десятью княжествами. А внук хоть и мал, но чувствуется, что весь выйдет в деда. И придет время, и он, да будет славно имя его, страх нагонит не на одно соседнее царство, разорит не одну сотню городов и возвратится из удачных походов не с одной тысячей невольников. Чувствуется в нем орлиная хватка. Добрый будет батыр. Оттого-то и рад дед. Видит, что растет грозный повелитель и достойный наследник династии. Недаром еще в колыбели лежал и материнскую грудь сосал, а уже к рукоятке сабли рука тянулась. Теперь внук подрос и уже сам стал рубить непокорным слугам головы. Потому-то и хочется Джулайхэ-хану приобрести внуку в подарок вещь грозную и необыкновенную. Чтобы было чем поиграть.
Хан долго размышлял, какую же диковинную штуку он может подарить любимому внуку, но все, что попадалось ему на глаза, решительно никуда не годилось.
Стал тогда хан думу думать, где можно хороший подарок найти, да так, наверное, и не придумал бы, но тут главный придворный звездочет посоветовал хану съездить на Карахорский базар, туда съезжаются по весне купцы со всего мира. Даст бог, может быть, его ханская милость что-либо там и подберет для внука.
— Да будет так, — воскликнул хан и велел собираться в неблизкий путь.
Приехав в Карахор, стал Джулайхэ-хан со свитой своей по базару ходить да товары разглядывать. Видит, в самом деле богатый базар. Много на том базаре диковинных и дорогих вещей имеется, да вот грех, все неподходящие.
Не глиняные же свистульки покупать. Раздосадованный хан велел было собираться домой, да тут увидел толпу около лавки Амзейского купца. Джулайхэ-хан подъехал поближе и увидел много знакомых, соседей своих: хана Кыфы, хана Ойясы-Кыры, хана Пусэ, князей Маямаго, Фусора, а также других, из менее знатных и менее богатых. Тут же были и иноземцы: варварский император Минейский, Марей, Курсайский король Августин, Аль-Мансурский шах Фахрулариус. Все что-то разглядывали.
Джулайхэ-хан протиснулся через толпу и увидел предмет, который все с интересом разглядывали. Это была огромная металлическая махина, по форме чем-то напоминающая закупоренный сосуд, только вместо ручек на одном конце топорщились четыре крылышка. В том же месте, где сосуд закупорен, словно хвост, прилажен длинный шнур. Важный купец, окладистая борода, чалма с рубином, на своем языке товар свой хвалит, языком причмокивает. Через толмача понял хан, о чем речь ведет купец: штука эта есть сосуд заморский и в этом сосуде запрятан огромной силы и огромных размеров джинн.
И силе его сила огромного войска не вровень. А сосуд этот куплен им, честным купцом Ибрагимом Калы в городе Бахар-Кубу, что стоит на берегах знатного моря Хабар у англицкого купца Фулля. И ставит он, честный купец Ибрагим Калы, за эту штуку цену не менее как 100 тысяч золотых дуфаней.
— Э, — сказал сам себе Джулайхэ-хан, — вот этот подарок, пожалуй, подойдет внуку.
— А как вызвать джинна? — выкрикнули из толпы.
— А для этого нужно поджечь шнур, — отвечал купец.
— Даю 150 тысяч золотых дуфаней, — выкрикнул Пайсевитский князь Маямаго.
— Даю 200 тысяч, — тут же перебил его князь Фусору.
— Даю 500 тысяч, — это кричал уже Ойясы-Кыры.
Посмеивается про себя Джулайхэ-хан. Мало дают, да по бедности своей, знамо дело, больше и дать не могут.
— 1500 тысяч даю, — кричит хан Пусэ.
Все ахают, какие деньги человек дает. Посмеивается Джулайхэ-хан, ждет своего времени, он положит перед купцом 2 миллиона дуфаней и будет сосуд с джинном его.
— 1700 тысяч, — выкрикивает варварский император Марей. — Моя, кричит хан Кыфы, — даю 1800 тысяч дуфаней.
— Э, нет, не твоя, — засмеялся Джулайхэ-хан, — совсем не твоя. Даю самую хорошую цену, 2 миллиона дуфаней.
И победным взглядом окинул толпу, знай, мол, наших.
Тут раскрасневшийся хан Пусэ как закричит:
— 2100 тысяч дуфаней даю.
Видит Джулайхэ-хан, что дело оборачивается не так хорошо, как думалось.
«Нет, — думает Джулайхэ-хан, — не бывать тому. Не уступлю я своего какому-то хану Пусэ».
И набавляет цену. Но и хан Пусэ уступать не хочет.
Дело до трех миллионов дошло. Весь обоз с сокровищами Джулайхэ-хан отдает, Пусэ тоже набавляет. Тогда Джулайхэ-хан все драгоценности с колесницы приказал ободрать. А Пусэ тоже набавил. Вот как дело обернулось.
А купец-каналья в бороду хитро улыбается, видит, как схлестнулись два правителя, один другому не уступает, знает, что продаст товар с большой выгодой. Дело дошло до того, что нечем крыть ни Джулайхэ-хану, ни хану Пусэ. Тут тогда скидывает с себя Джулайхэ-хан золотого Шитья халат, шапку изумрудами шитую, саблю, украшенную алмазами, с широким поясом и все купцу кидает.
![Приключения Сэмюэля Пингля [с иллюстрациями]](/storage/book-covers/fc/fc39a5abae6443457fe1ac7d2fcc954d4e486557.jpg)
