Пламя под пеплом
Авторы: Ружка Корчак
Жанры: Биографии и мемуары, О войне
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 130 страниц. Год издания книги - 1977.
Воспоминания Р.Корчак о пребывании в Вильнюсском гетто, позже в партизанских отрядах в Рудницких лесах. Много информации, снимков — наглядно и без прикрас описана роль части литовцев, поляков, украинцев, полицейских в гетто юденрата, советских партизан…
Читать онлайн Пламя под пеплом
От издательства
Автор этой книги, Ружка Корчак, родилась в Польше в городе Плоцке. С ранней юности она — член сионистского молодежного движения «Хашомер хацаир».
В начале Второй мировой войны попала в Вильнюс и оставалась там до момента ликвидации Вильнюсского гетто, где была членом руководящего звена «Хашомер хацаир».
Сражалась в партизанских отрядах в Рудницких лесах и была одним из руководителей боевой организации партизан ЭФПЕО (ФПО — Ферейнигте партизанер организацие).
После освобождения Вильнюса была направлена в Румынию для проверки сообщения о возможности репатриироваться оттуда в Эрец-Исраэль и для создания пунктов нелегального перехода границ. Сумела добраться до Румынии и, установив контакты с организаторами нелегальной алии, направилась в Эрец-Исраэль. Прибыла в страну 12 декабря 1944 года.
Ружка была первым уцелевшим свидетелем Катастрофы, прибывшим из Литвы в Эрец-Исраэль.
Вначале она — член киббуца Эйлон, где ею написана книга «Пламя под пеплом», а затем — киббуца Эйн ха-Хореш.
Работает преподавателем в средней школе в своем киббуце. Она член правления издательства «Морешет» — мемориального музея им. Мордехая Анелевича
Ружка Корчак мать трех сыновей.
Предисловие (от автора)
Но если света солнца
не дождемся мы, —
Пусть наша песнь звучит навек,
пароль из тьмы
Впервые эта книга вышла в свет в 1946 году, через полтора года после того, как я приехала в страну. Когда я начала описывать историю Вильнюсского гетто — борьбу и гибель евреев, стойкость их духа и страшный конец тех дней — я не нуждалась ни в каких документах и письменных источниках. События были слишком живы в моей сердце, я не писала ничего, кроме того, что сама знала и видела, в чем лично участвовала. Я рассказывала в людях, с которыми была близко знакома.
Тот, кто уцелел, никогда уже больше не сможет смотреть на собственную жизнь как на нечто само собой разумеющееся, как на естественное человеческое право.
Долг оставшихся в живых — рассказать о том, что случилось там, дать свидетельские показания, как бы это не было тяжело. У меня не было никаких литературных амбиций или жажды славы, когда, я писана эту книгу. И хотя в моем рассказе очень много личного, его все-таки ни в коем случае не следует воспринимать как автобиографию или как биографию моего друга, это история целого поколения евреев.
В костре, запылавшем на земле Европы, сошлись, перекрестились, перемешались и были сожжены — вместе с людьми — чаяния, ожидания и иллюзии миллионов евреев — все, чем жило еврейство на долгом пути изгнания. Трагедия разыгравшаяся на наших глазах, предопределила судьбы будущих поколений еврейского народа.
На вопросы, которые оставила после себя катастрофа, нет ответа. Но они стучат в сердце каждого еврея — и того, который живет там. в странах рассеяния, и того, который строит свой дом, свою родину здесь, на земле свободного Израиля.
Но, я думаю, с особой остротой они встают перед тем, кто сейчас на распутье — кто пытается осознать себя. свое еврейство, свою связь с народом и его наследием, и я надеюсь, он поймет, что дорога в Иерусалим проходит через «Иерусалим литовский» даже теперь, через тридцать лет после Понар[1] и Освенцима.
Когда я узнала, что готовится новое издание моей книги — в русском переводе — я почувствовала, что наша борьба не ушла в прошлое. Волей судьбы наша борьба поддерживает голос, требующий: «Отпусти народ мой», голос национального пробуждения советских евреев.
В стенах Вильнюсского гетто мы пели гимн еврейских партизан: «Не говори: вот это мой последний путь…».
И в страстной надежде твердили слова припева: «…Мы здесь!»
Они все еще там. Но голос нашего поколения сливается с их голосом.
Эйн ха Хореш январь 1977
Июнь 1941 года
Вильнюс. Мирная тишина, город непотревоженно дышит свежестью окрестных лесов и нив, блистает водами озер и голубой Вилии среди молчаливых теней с гор Бельмонта и трех Крестов, а вокруг — война. Уже истекают кровью десятки городов, тысячи людей уже унесла черная фашистская смерть, но гибельный вал великой катастрофы еще не обрушился на город, словно навис над ним и застыл.
Прекрасен Вильнюс в это время года. Древнее еврейское Вильно, прославленный «литовский Иерусалим», оставшийся в смутное предвоенное время единственным центром национальной еврейской культуры, сохранивший, хотя и потускневший, блеск духовных сокровищ народа. Город, волею судеб ставший и центром притяжения для многих и многих еврейских юношей и девушек, искавших здесь путей в Эрец-Исраэль. Но вспыхнула война, и город, оказавшийся на первом году ее мирным островком в море фашистского нашествия, стал убежищем для тысяч людей.
Резко увеличилось еврейское население, на улицах, наряду с правильным виленским диалектом, зазвучал идиш, принесенный из конгрессистской Польши; по манерам и одежде узнавали беженцев из Галиции и Волыни. Евреи стекались отовсюду — из польского генерал-губернаторства, из присоединенных к рейху западных земель, с поглощенных советскими республиками пространств Галиции и Белоруссии — старики и молодежь, верующие и неверующие, люди искусства и ремесленники, богатые и бедные. И среди всего этого скопища разобщенных, потерявших под собой почву, отчаявшихся беженцев — большой халуцианский отряд, молодежь с разными идеологическими взглядами, с разным прошлым, но сильная единством цели — возвращения на родину в Эрец-Исраэль, организационной и воспитательной закалкой, сумевшая превратить свой беженский быт в осмысленную, целеустремленную жизнь, наполненную трудом и борьбой.
