7 января 1921 г. в рождественском выпуске берлинской газеты «Руль» впервые появились стихи и рассказ, подписанные «Влад. Сирин». В середине июня 1921 г. Набоков приехал из Кембриджа на каникулы в Берлин и покинул Германию в начале октября. Публикуемое письмо является одним из первых, подписанных литературным псевдонимом, который еще не заместил собою фамилию. Оно интересно не только как очерк собственного литературного труда, своего рода попытка ранней творческой автобиографии, но и неожиданным сочетанием зрелых писательских приемов («Мимо, читатель, мимо…») и юношеской непосредственности, едва ли не простодушия молодого литератора, откликнувшегося на похвалу маститого журналиста.
Письмо адресовано Сергею Викторовичу Потресову (псевдоним — Сергей Яблоновский, 1870–1953). В предреволюционные годы он приобрел известность как театральный и литературный критик, выступавший на страницах московской газеты «Русское слово» и других изданий, последовательный противник символистов, футуристов, организатор кампании против М. Волошина в феврале 1913 г. В годы гражданской войны Потресов покинул, Россию и затем подвизался в писательских кругах русского Парижа. Его письмо Набокову нам неизвестно, однако можно предположить, что оно было вызвано появившимся 20 сентября 1921 г. в «Руле» стихотворением Сирина «На смерть Блока» ближайшей к дате письма набоковской публикацией. Упомянутые Сириным журналы, в сущности, исчерпывают ряд русских изданий, в которых он печатался в ту пору, поэтому концовка фразы — «и т. д.» — характеризует скорее надежды молодого литератора, чем отражает реальность. Публикации Сирина в парижской газете «Общее дело», издаваемой В. Л. Бурцевым, неизвестны.
В научный оборот публикуемое письмо ввел Брайен Бойд, почерпнувший из него сведения об экстравагантном юношеском переводе романа Майн Рида. Письмо принадлежит Бахметевскому архиву Библиотеки редких книг и рукописей Колумбийского университета (Нью-Йорк) и хранится в фонде С. В. Потресова (кор. 1).
28-IX 21
Берлин
Глубокоуважаемый Сергей Викторович,
я был невыразимо тронут, необычайно ободрен письмом вашим. Такие вы сказали хорошие слова, что я и застыдился, и возгордился, и почувствовал ту чудесную теплоту, которую излучивает человек зоркий и чуткий.
Мне двадцать два года, а моей музе — двенадцать. Десяти лет, помнится, я перевел с английского на французский, в невероятных александрийских стихах, роман Майнрида «Всадник без головы». Шли годы (тихие годы допотопной жизни), я частенько марал бумагу, наполняя школьные тетрадки несуразными рассказами, в которых были и поцелуи, и крокодилы, и аромат пестрых пинкертончиков; потом, как-то вечером, в июле 14-го года, я сочинил стишок о дачном закате, утром скроил еще пару, и пошло, и пошло — я вошел во вкус, и с тех пор, кажется, не было дня, чтобы я чего-нибудь не написал. В 16-м году я имел несчастье издать книжку (мимо, читатель, мимо…), а там пошли дни «драпа», я очутился в Крыму, потом в Греции, потом в 20-м году в Кембриджском университете, откуда приезжаю на каникулы в Берлин.
Я печатался в здешних и парижских журналах Грядущая Россия, Жар-Птица, Русская Мысль и т. д.), пишу много и бестолково, и все меня мучит мысль, что это дело пустое. И потому в душе все как-то зазвенело, когда я прочел слова нечаянного сочувствия.
Благодарю вас.
Ваш В. Сирин (В. В. Набоков).
Если разрешите, я пришлю вам (для «Общего дела»?) несколько стихов.
Публикация и вступительная заметка H А. Доронченкова
Письмо к А. В. Амфитеатрову
(c) Lilly Library, Indiana University, USA, 1996.
(c) Ж. Шерон (публикация, вступительная заметка), 1996.
Среди обширного эмигрантского архива писателя Александра Валентиновича Амфитеатрова (1862–1938) в Lilly Library при Индианском университете (США) находится короткое письмо В. Набокова с биографическими данными. Письмо было написано по просьбе Амфитеатрова, который готовил историю новейшей русской литературы. К сожалению, проект Амфитеатрова никогда не был осуществлен, а письмо Набокова осело в архиве Амфитеатрова с другими письмами-автобиографиями других эмигрантских писателей. Можно предположить, что дата письма — 1930 г. В письме упоминается писатель Виктор Яковлевич Ирецкий (1882–1936), который был выслан из Советской России в 1922 г.
Luitpold[strasse] 27
b/v. Bardeleben
Berlin W
Глубокоуважаемый Александр Валентинович,
мне сообщил В. Я. Грецкий, что вы хотите получить кое-какие сведения обо мне. Вот они: родился в 1899 г. в Петербурге. Кончил Кэмбриджский университет (зоология и романские языки) в 1922. Последние годы прожил в Германии. Женат. Написал три романа (Машенька, 1926, Король, Дама, Валет, 1928, Защита Лужина, 1930 — все три изд. «Слово») и сборник рассказов и стихов («Возвращение Чорба», 1929).
Не знаю, что еще стоит о себе написать, — очень легко войти во вкус и разболтаться. Во всяком случае охотно отвечу вам на любой ваш вопрос по этому поводу.
Крепко жму вашу руку.
Примите уверения
в искреннем моем уважении
В. Набоков.
Публикация и вступительная заметка Ж. Шерона
