Владимир Пестерев
Петрушка
Существует верное средство оживить настроение заскучавших гостей. Попробуйте завести беседу о неопознанных летающих объектах. Средство действует безошибочно... Так было и на этот раз. Когда же гости разошлись, жена, человек впечатлительный, вышла на балкон и стала пристально вглядываться в черное, усеянное блестящими звездами небо.
Наш родной город Тбилиси давно жил предчувствием осени. Дворники сжигали собранную в кучи жесткими проволочными метлами первую опавшую листву. Дым, мешаясь с сырым речным туманом, расползался по улицам. Искры от костров разлетались далеко в стороны...
Я уже засыпал, когда жена встревоженно вскрикнула. Недовольно ворча, я сунул ноги в домашние туфли.
- Что-то блестящее опустилось за горы, - прошептала она, поеживаясь то ли от страха, то ли от ночной сырости.
- Ну нельзя же быть такой впечатлительной, - взял я ее за руку. Ложись спать, уже поздно...
...Наутро жена принялась убирать квартиру, а я, чтобы не мешать, взял большую, видавшую виды сумку и пошел на базар.
В торговом ряду зеленщиков крикливые женщины наперебой нахваливали свой товар. Окинув взглядом прилавок, я увидел сидящего в стороне молчаливого старика, который и не пытался привлечь к себе внимание, хотя лежавшая перед ним петрушка отличалась необычайной в жаркий день пышностью.
- Почем? - спросил я, тыча пальцем в небрежно скрученные пучки.
Старик окинул меня безразличным взглядом.
- Если хочешь, - ответил он, пожимая плечами, - бери даром.
- Послушай, дед, давай без шуток...
- Какие шутки! Понимаешь... - вдруг доверительно наклонился он через прилавок, - торговля, зелень, деньги для меня - тьфу. Жарко, понимаешь, пить очень хочется...
- Дед, - сообразил я, - сделаем так... Я беру три пучка петрушки. Бесплатно, конечно. Мы спускаемся в хинкальную и пьем по кружке пива, за мой, разумеется, счет.
Лицо старика просияло.
- Дорогой мой, - закричал он, - сразу видно, что ты давно живешь в Грузии. За твой счет, за мой счет, не имеет значения. Дочка, - обратился он к стоящей рядом женщине, - а ну присмотри за вещами хорошего человека.
Он взял у меня сумку и сунул под прилавок.
Мы спустились в нижний ярус тбилисского базара, втиснулись в переполненную хинкальную, заказали по две кружки и с наслаждением окунули носы в прохладную пену. Первую кружку каждый из нас выпил молча. Отпив порядочный глоток из второй, старик вдруг поднял на меня глаза.
- Понимаешь, все видели, что я видел, но говорят, что ничего не видели. Смеются... Внук смеется, сосед смеется, а я ничего не могу понять. Вах, сказал старик сердито, - жить невозможно, когда такое носишь вот здесь.
Он нервно постучал себя по седой голове.
- Так что же случилось? - не выдержал я.
- Э, долгая история...
И он действительно рассказал мне долгую и довольно странную историю.
...Был обыкновенный осенний вечер. Темнота еще не наступила, но от заборов уже пролегли длинные синие тени. Куры давно улеглись спать, но собаки возбужденно гремели цепями в предвкушении ночных прогулок.
И вдруг за рекой, огибающей западную окраину деревни, прозвучал взрыв и разбежался раскатами по затихшим улочкам. В курятниках с кудахтаньем взметнулись куры, подскочили и истошно залаяли собаки. Люди выскочили из домов.
Во двор старого Эквтиме Кекутия вбежал его внук Джото. Глаза мальчика были расширены от ужаса и восторга. Он долго не мог отдышаться, размахивал руками, часто моргал.
- Там, за рекой... - наконец выговорил он, - там, за рекой, приземлился космический корабль!
- Что?
- Корабль, говорю, самый настоящий космический корабль: светится изнутри, блестит, как серебро...
- Ох, парень, вырос ты, а в голове дури - хоть отбавляй.
Лицо мальчика приняло обиженное выражение.
- Вайме, дедушка, правду говорю. Корабль там, светится изнутри...
- Э-э-а, черт знает что! - проворчал в сердцах Эквтиме.
К реке бежали люди. Участковый милиционер Шалибашвили, застегивая на ходу китель, что-то кричал. Со всех сторон раздавались голоса:
- Кто, что за корабль?
- А вдруг из космоса?
- Не болтай ерунды...
- А если взорвется?
- Не мешало бы вооружиться: топоры, вилы, колья...
- Ты что, сдурел! Скажи лучше бабушке, чтобы присмотрела пяток кур для сациви.
- Вот он!
- Вайме!
...Корабль стоял прямой, стройный как стрела. Почва у его основания обуглилась.
Люди остановились как вкопанные. Стало непривычно тихо, лишь было слышно, как вечерний ветер позванивает песчинками о металлический корпус.
- Надо бы позвать Галактиона, - сказал чей-то неуверенный голос.
- Он чинит Гивико ботинки.
- Вах, для такого случая оторваться не может!
Проворный Джото побежал в сторону деревни.
...Старый Галактион чинил внуку ботинки. Рядом аккуратно лежал нехитрый сапожный инструмент. Поправив на носу очки в узкой металлической оправе, Галактион отложил ботинки в сторону и стал натирать кусочком смолы крепкую, скрученную бечевку. И в этот самый момент во двор вбежал Джото.
- Дедушка Галактион! - закричал он, запыхавшись. - Космический корабль! За рекой опустился, всю землю под собой сжег.
Не откладывая бечевки, Галактион покосился на Джото.
