Повесить человека — не пустяк,
И тут нужны особые таланты!..
Я вас повешу так,
Я вас повешу так,
Что даже не задену ваши гланды!..
В общении с клиентом нужен такт —
Ведь вешаешь живого, а не доску.
Я вас повешу так,
Я вас повешу так,
Что даже не попорчу вам причёску!
В своём нелёгком деле я мастак,
Люблю работать быстро и красиво!..
Я вас повешу так,
Я вас повешу так,
Что вы мне после скажете спасибо!..
1968
Вечером мой двор угрюмо глух,
Смех и гомон здесь довольно редки, —
Тайное правительство старух
Заседает в сумрачной беседке.
Он запуган, этот бедный двор,
Щелк замка — и тот, как щелк затвора.
Кто знавал старушечий террор,
Согласится, — нет страшней террора.
Пропади ты, чертова дыра,
Царство кляуз, плесени и дуста!..
Но и в мрачной пропасти двора
Вспыхивают искры вольнодумства.
Якобинским флагом поутру
Возле той же старенькой беседки
Рвутся из прищепок на ветру
Трусики молоденькой соседки!..
1974
Баллада о труде,
или Памяти графомана
Скончался скромный человек
Без имени и отчества.
Клиент прилежнейший аптек
И рыцарь стихотворчества.
Он от своих булыжных строк
Желал добиться легкости.
Была бы смерть задаче впрок —
И он бы тут же лег костьми.
Хоть для камней имел Сизиф
Здоровье не железное,
Он все ж мечтал сложить из них
Большое и полезное.
Он шел на бой, он шел на риск,
Он — с животом надорванным —
Не предъявлял народу иск,
Что не отмечен орденом.
Он свято веровал в добро
И вряд ли бредил славою,
Когда пудовое перо
Водил рукою слабою.
Он все редакции в Москве
Стихами отоваривал,
Он приносил стихи в мешке
И с грохотом вываливал.
Валялись рифмы но столам,
Но с примесью гарнирною —
С гранитной пылью пополам
И с крошкою гранитною.
В тот день, когда его мослы
Отправили на кладбище,
Все редколлегии Москвы
Ходили, лбы разгладивши.
Но труд — хоть был он и не впрок! —
Видать, нуждался в отзвуке, —
И пять его легчайших строк
Витать остались в воздухе…
Поэт был нищ и безымян
И жил, как пес на паперти,
Но пять пылинок, пять семян
Оставил в нашей памяти.
Пусть вентилятор месит пыль,
Пусть трет ее о лопасти —
Была мечта, а стала быль:
Поэт добился легкости!
Истерты в прах сто тысяч тонн
Отменного булыжника,
Но век услышал слабый стон
Бесславного подвижника.
Почил великий аноним,
Трудившийся до одури…
…Снимите шляпы перед ним,
Талантливые лодыри!..
1988
Зонги к спектаклю «Геркулес и Авгиевы конюшни»
(По пьесе Фридриха Дюрренматта)
Вы о Геракле слышали, не так ли?..
Кто не слыхал — так тоже ничего!..
Я расскажу вам притчу о Геракле
И об одном из подвигов его.
Хотя Геракл других героев прытче
И даст им фору в силе и в уме, —
Он все-таки в финале этой притчи
Окажется по горлышко в дерьме.
Вы спросите: какая же причина,
Что наш герой столь грубо посрамлен?
Ведь он же исключительный мужчина,
Таких у нас один на миллион!
Кто высидит спектакль до финала, —
Получит доскональнейший ответ.
Для остальных — а их, надеюсь, мало
При выходе работает буфет!..
Какие унижения и пакости
Мне выносить приходится порой!..
А я ведь как-никак в геройском статусе,
Пусть нищий, но пока еще герой!..
И подвернись мне дельце настоящее, —
Оно меня без денег увлекло б:
Ну, гидра там какая завалящая
Или хотя бы плохонький циклон!..
Найдись мне труд, достойный уважения,
Я сам бы сунул голову в ярмо!..
А тут взамен высокого сражения —
Раскапывай обычное дерьмо!..
Но если говорить без околичностей,
То сколько здесь лопатою ни рой, —
А победить дерьмо в таком количестве
Способен лишь мифический герой!..
Ей-богу, создается впечатление, —
Такого я не видывал нигде! —
Что местное народонаселение
Ежеминутно ходит по нужде!..
Хватаясь за сердце,
Агонию для, —
Уходят кумиры
Вчерашнего дня.
Вчерашние лидеры
И вожаки
Выходят из моды,
Как их пиджаки.
Пусть бьются за правду
И прут на рожон!..
А мы соблазняем
Их глупеньких жен!..
Мы их презираем
За тщетный их труд,
За то, что краснеют,
За то, что не врут.
Мы их презираем
За вечный нефарт,
За мятые брюки,
За третий инфаркт.
Мораль их убога,
Их пафос смешон!..
А мы соблазняем
Их нравственных жен!..
Они нас считают
За стадо свиней, —
Зато мы моложе,
Зато мы сильней.
Плевать нам на Блока,
Плевать на Кокто, —
Зато мы здоровы
И живы зато.
Тот умер от пули,
А тот под ножом!..
А мы соблазняем
Их траурных жен!..
Зонг о дерьме,
или Дискуссия в парламенте
1-й член парламента
Да, я согласен, что дерьмо —
Наш стыд, проклятье и клеймо,
Позорные страницы…
Но для чего, хочу я знать,
Сюда понадобилось звать
Спеца из-за границы?..