Песнь о братьях

Литературоведы отводят Моисею Тейфу (1904–1966) место замыкающего в ряду основоположников советской еврейской поэзии.

Мне представляется, что в творчестве Тейфа органически слились черты, свойственные всем поколениям советских поэтов, пишущих на языке идиш.

Первое стихотворение «Когда, наконец, придет Красная Армия?» (в русском переводе — «1919 год») написано М. Тейфом в начале июля 1920 года. В нем рассказывается о том, как минский оборвыш ждет, чтобы в город вошла Красная Армия и прогнала польских панов:

(Перевод И. Френкеля)

Мальчишка провозглашает с детской непосредственностью: «Мамы в добрый час породили нас, комсомольцы минской роты, слушайте приказ!»

В советскую еврейскую поэзию Тейф как бы ворвался, когда с ватагой громкоголосой, веселой ребятни несся вслед за первым красноармейским разведчиком.

(Перевод Р. Сефа)

«Иди собирай патроны!» — таков был наказ матери. А время требовало, чтобы мальчишки, подносчики патронов, сами и стреляли во врага. Это было время, рождавшее двадцатилетних полководцев, чьи старики родители не поверили бы, если бы им сказали, что их дети будут вершить судьбы мира. В те времена начинающие писатели делали решающие для литературы открытия, которые легли в основу новой творческой эры. И было естественно, что юный Тейф поднялся вместе со «стариками», двадцатипятилетними, на баррикаду и его поэтический голос зазвучал с не меньшей силой, чем их испытанные голоса: «Мы из тех ребят, что не ждут наград, жарко любят, твердо верят, честью дорожат». И — «друзья, нам беспечными быть не годится. Сумеем мы хлеба куском поделиться, и вскинуть, как прежде, винтовку на плечи, и вражеским полчищам выйти навстречу».

Именно таким был тогда общий мотив появившейся на свет вместе с революцией советской еврейской литературы. Такие строки — новые по существу — можно было в начале двадцатых годов встретить у многих поэтов Советской России, и все же у Тейфа уже тогда появилась неожиданная, новая для еврейской поэзии тема: лирический герой является фабричным рабочим, в чьих руках власть, и поэтому в его песне слышится не страдание, а сила: «Парни плечистые, парни здоровые, — песни поем мы, звонкие, новые!»

Моисей Тейф работал на минской фабрике обоев. В еврейскую поэзию пришел, таким образом, прямо от станка фабричный рабочий, вышедший из самой гущи городской бедноты.

Одно из первых произведений начинающего поэта посвящено великому Ленину. Оно написано в связи с пятидесятитрехлетием со дня рождения Владимира Ильича — 22 апреля 1923 года. В стихотворении ощущается плодотворное влияние русской советской поэзии того времени, и особенно сильно влияние Маяковского: «Загуди металлом звонким, разбуди умы! Мы свобода, мы — спасенье, Ленин — это мы!»

Моисей Тейф имеет еще ряд заслуг, кроме названных, перед еврейской советской поэзией. В творчестве еврейских поэтов немалое место занимала сатира. У Тейфа она была едва ли не самой яркой. Возможно, исключение надо сделать лишь для Переца Маркиша, который несколькими годами позже, чем Тейф в своих стихах-памфлетах, создал образы отрицательных героев в поэмах «Не тужить» и «Смерть кулака». Тейф также известен как рыцарь баллады, приложивший огромные усилия для сохранения этого начавшего исчезать в еврейской поэзии жанра, — он обогатил его новыми ритмами, энергией нашего времени. Тейф был одним из наиболее верных носителей традиций Маяковского в еврейской поэзии, придавший живое звучание на языке идиш политическому памфлету, стихотворному плакату и фельетону. Читатель, воспринимающий поэзию не как забаву, а как проявление высоких жизненных импульсов, понимает, как важно было сохранить и развивать в еврейской поэзии эти виды поэтического творчества. И, наконец, Тейф, в одном ряду со своими старшими товарищами создавал новую, советскую концепцию истинно национального и интернационального — не архаичного и националистического — в еврейской поэзии.

Стихотворения «Бессмертные имена», «Беларусь», «Дружба», «Чудесная сила», «Отцовская азбука», поэма «Песнь о братьях» — подтверждение того, как плодотворны были усилия Тейфа и в этом направлении.

Тейф-бытописатель создал в еврейской поэзии образы людей из народа, уроженцев белорусского Полесья, крепких, как дубы, бородачей в болотных сапожищах. Он словно взялся растолковать читателям, как в глухомани,