Для секретаря-стенографистки, только что получившей временную работу, присутствовать при обнаружении трупа в первый же рабочий день на новом месте — происшествие если не уникальное, то в любом случае достаточно редкое, чтобы считаться рядовой служебной неприятностью. Мэнди Прайс, признанная звезда агентства миссис Крили по найму секретарей, носившего звучное имя «Идеал», всего два месяца назад отпраздновала свой девятнадцатый день рождения. Вполне естественно, что утром 14 сентября, во вторник, она отправилась на собеседование в издательство «Певерелл пресс», испытывая нисколько не больше страха и волнения, чем обычно при поступлении на новую работу: эти чувства никогда не мучили ее слишком сильно и коренились не столько в боязни, что она может не соответствовать ожиданиям своего будущего начальства, сколько в опасении, что будущее начальство может не соответствовать ее собственным ожиданиям. О новом месте она узнала в прошлую пятницу, когда в шесть вечера зашла в агентство, чтобы получить плату за скучнейшую двухнедельную работу у некоего директора, который полагал, что наличие секретарши — символ высокого статуса, но понятия не имел, как следует использовать ее профессиональные умения и навыки. Так что Мэнди была вполне готова к чему-нибудь новому и даже волнующему, хотя, возможно, и не столь волнующему, как то, с чем ей пришлось теперь столкнуться.
Миссис Крили, у которой Мэнди работала вот уже три года, руководила агентством, размещавшимся почти на самой Уайтчепел-роуд>[1] в двух небольших комнатках над газетным киоском и табачным ларьком — местоположение, как миссис Крили любила подчеркивать в разговорах со своими сотрудницами и клиентами, весьма удобное и для Сити, и для крупных доклендских контор. Ни та ни другая из двух упомянутых сторон пока не способствовали бурному процветанию агентства, но в то время, как другие подобные предприятия захлебывались и погибали в волнах экономического спада, утлое и недогруженное суденышко миссис Крили все еще кое-как держалось на плаву. Если не считать помощи какой-нибудь из сотрудниц, когда у той не было работы на стороне, миссис Крили справлялась со всеми делами в одиночку. Первая — проходная — комната служила офисом миссис Крили, где она умиротворяла клиентов, проводила собеседования с девушками, желавшими стать сотрудницами агентства, и распределяла работу на следующую неделю. Второе помещение было святая святых самой хозяйки. Там находились диван-кровать, где она иногда проводила ночь — вопреки строгим условиям арендного договора, — и стенной шкаф, открыв дверцы которого вы обнаруживали мини-кухню, огромный телевизор и два глубоких кресла перед камином, где газовое пламя лизало красноватыми языками искусственные поленья. Хозяйка называла все это «мой уютный уголок», и Мэнди была одной из немногих счастливиц, допускавшихся в его уединенные пределы.
Скорее всего этот «уютный уголок» и заставлял Мэнди хранить верность агентству, хотя сама она ни за что открыто не призналась бы в этом стремлении к уюту, которое казалось ей постыдной детской слабостью. Мать ее бросила семью, когда дочери исполнилось шесть лет, а сама Мэнди еле дождалась своего шестнадцатилетия, чтобы уйти от отца, считавшего, что отцовские обязанности практически исчерпываются обеспечением двухразового питания в сутки, причем готовить еду должна была Мэнди, а также покупкой для девочки кое-какой одежды. Весь последний год она снимала комнату в террасном доме>[2] в Стрэтфорд-Исте, поддерживая враждебно-дружеские отношения с тремя соседками по квартире. Главным поводом для язвительных стычек был мотоцикл Мэнди «ямаха»: она настаивала на том, что он должен стоять в тесной общей прихожей. Но именно «уютный уголок» на Уайтчепел-роуд, полный смешанных запахов вина и еды, принесенной из китайского ресторанчика, тихое шипение газового пламени в камине, потрепанные глубокие кресла, где она могла свернуться калачиком и поспать, давал ей то, что, как ей представлялось, походило на домашний уют, даривший чувство покоя и защищенности.
Миссис Крили, с бутылкой хереса в одной руке и листком из блокнота для записей в другой, передвигая в губах сигаретный мундштук так, что в результате ей удалось загнать его в уголок рта, где он, как это обычно бывало, повис, опровергая закон гравитации, щурилась, разглядывая сквозь огромные роговые очки собственный неразборчивый почерк.
— Это наш новый клиент, Мэнди, — издательство «Певерелл пресс». Я посмотрела в справочнике. Фирма — одна из самых старых, может, даже самая старая в Англии, основана в 1792 году. Стоит у самой реки. Адрес — «Певерелл пресс», Инносент-Хаус, Инносент-Уок, в Уоппинге. Если тебе приходилось ездить по реке в Гринвич,>[3] ты наверняка видела этот дом. Чертовски похож на какой-то знаменитый венецианский дворец. У них наверняка имеется катер, чтобы доставлять сотрудников от пирса на Черинг-Кросс, но тебе это не поможет — ведь ты живешь в Стрэтфорд-Исте. Впрочем, Инносент-Хаус — на твоей стороне Темзы, это упрощает дело. Думаю, тебе стоит взять такси. И не забудь — с тобой должны расплатиться, так что не уходи, пока не получишь чек.
