Стоя под упругими горячими струйками и ощущая на плечах и спине тяжесть своих мокрых волос, Лесли вспомнила случай, с которого все, по-видимому, и началось. Эта сумасшедшая гонка на парусных лодках…
В тот день в прилегающем к особняку парке проходил пикник для сотрудников фирмы, который Симон устраивал каждый год из соображений престижа, хотя сам на нем, как правило, не присутствовал. Миранда, давно мечтавшая попасть на этот страшно привлекательный, по ее мнению, прием, на сей раз упросила старшего брата отпустить ее, дав в провожатые Лесли и Даниэля.
День выдался прекрасный, как это обычно случалось, когда рядом не было Симона. Лесли со смехом отказалась бегать наперегонки в мешках, но получила не меньше удовольствия, идя рядом со скачущими Мирандой и Даниэлем и подбадривая их до самого финиша.
А потом им как-то удалось уговорить ее поучаствовать в парусных гонках. Крошечные ярко раскрашенные суденышки живописно покачивались на волнах, и Даниэль сумел ее убедить, что управлять ими совсем несложно. Садясь в лодку, Лесли сняла шорты и блузку, оставшись в одном купальнике, — на случай, если тягаться с парусом будет все же не так просто, смеясь, объяснила она.
Так оно и вышло. Несмотря на жаркую солнечную погоду, в бухте поднялся довольно сильный ветер. Половину дистанции Лесли, к своему удивлению, лидировала, на полкорпуса опережая Даниэля. Вдруг налетевший шквал почти положил парус на воду, и Лесли, безуспешно пытавшаяся поднять его, соскользнула за борт. Лодка опрокинулась, парус накрыл девушку. Проплыв под водой к открытому пространству, Лесли вынырнула, готовая посмеяться над своей неловкостью и неожиданным приключением, но, взглянув вперед, увидела, как в воздухе мелькнуло тело Даниэля, бросившегося в воду со своей лодки.
— С тобой все в порядке? — крикнул он, подплывая ближе.
Улыбнувшись, она кивнула и наклонила голову, чтобы вылилась попавшая в ухо вода. Лесли поразило, что он не ответил на улыбку, — в его глазах застыла неподдельная тревога.
— Я очень испугался, — сказал Даниэль. — Тебя могло ударить мачтой по голове.
Медленно, осторожно — так вор крадется мимо неведомых опасностей, чтобы похитить драгоценную жемчужину, — он протянул руку и прикоснулся к ее лицу.
Лесли и сейчас, словно это произошло лишь минуту назад, помнила все до мельчайших подробностей: мокрые сильные пальцы бережно убрали с ее глаз волосы и ощупали лоб в поисках шишек и ссадин. Она замерла, и подводное течение медленно, но неуклонно повлекло ее вплотную к Даниэлю. Его пальцы уже скользнули к виску, потом к уху. Когда его ладонь по запястье погрузилась в ее потемневшие от воды спутанные волосы, он вдруг замер и едва слышно выдохнул:
— Лесли.
Это прозвучало настолько тихо, что Лесли не была уверена, не послышалось ли ей, но тут их взгляды встретились, и от того, что девушка прочитала в его глазах, все внутри у нее растаяло и она вдруг перестала ощущать свое тело в теплой воде бухты. Все так же медленно и осторожно Даниэль положил ладонь на ее затылок и легонько притянул к себе. Лесли не противилась. Его рука скользнула вниз и под покровом воды погладила ее обнаженную спину, бедро… Эти прикосновения были бесконечно нежными и ищущими, как прикосновение любовника, и Лесли показалось, что вода вокруг вот-вот закипит от жара их тел. Он попытался обнять ее, но она, словно очнувшись, резко уперлась руками ему в грудь. Однако, почувствовав тепло его кожи, ее пальцы сами собой расслабились, ладонью она ощутила биение его сердца, и этот жест отказа неожиданно превратился в утонченную ласку.
Губы Даниэля приоткрылись — то ли он хотел что-то сказать, то ли поцеловать ее, но он не сделал ни того, ни другого, будто боясь развеять чары. Вода скрывала их тела, и остальные участники гонки не могли видеть того, что происходит, это было их тайной.
Тайной… Слово это, промелькнувшее в сознании Лесли, вдруг вернуло ей чувство реальности. Они не имели права ни на какие тайны! Не имели права прикасаться друг к другу! Так прикасаться.
Отчаянным рывком она высвободилась, и, к ее облегчению, Даниэль не пытался этому воспрепятствовать.
— Давай-ка попробуем перевернуть мою лодку, — предложила она, стараясь, чтобы голос звучал естественно, и надеясь, что он поддержит эту попытку сделать вид, будто между ними ничего не произошло.
После долгой паузы, когда Лесли слышала только тихий плеск волн о днище опрокинутой лодки, Даниэль подчинился. Умело, одним сильным движением он перевернул суденышко, и оно весело закачалось на воде…
А потом началась пытка. Даниэль, казалось, окружил себя непроницаемой стеной льда. Потянулись ужасные дни, когда мучительно ныла ладонь, хранившая ощущение от биения его сердца, и невыносимо болело тело, помнившее прикосновение его рук. Ночи превратились в бесконечный кошмар. Лесли, не в силах уснуть, думала о течении, влекущем их друг к другу. Совершенно незаметном со стороны, неведомом окружающим, но вместе с тем смертельно опасном подводном течении.
Он так и не прикоснулся к ней больше, вплоть до того безумного вечера…
