Мысли — это сила, которая еще не изучена до конца. Они неразрывно связаны с высшими существами, как сила тяготения с планетами, и кружат вокруг меня, пока мой разум превращает внешний мир в символы. Все, что я познаю, каким-то образом изучается моими мыслями.
Низость, которую моя собственная раса нулов совершает на Земле… действительность ли это или просто ошибочная интерпретация моего разума?
Однако сейчас и здесь, без денег и далеко от дома, я должен сосредоточиться на более практических проблемах. Я должен по-прежнему искать шанс. Кого-то нужно обобрать, чтобы я смог вернуться домой. Мышление похоже на игру: порой в голову приходят интересные мысли, порой — скучные. Может, потому я и стал игроком: надеюсь, что мне удастся обнаружить нечто большее, чем очередной шанс.
Сейчас я наверняка думаю об интересных вещах, лежа на широкой стене у старого порта и гладя вверх, на Вселенную. Сейчас ночь, и я вижу звезды империи, находящиеся в руках расы, к которой я принадлежу.
Меня зовут Ваттол Форли, и я — нул. Без гроша в кармане, но не беспомощный, я лежу на низкой стене на темной стороне планеты, которую ее кривоногие ублюдки называют Стомин. Разве это не интересная мысль?
Пожалуй, не очень. Гораздо важнее мои чувства, мои ценные чувства. Подумайте сами: у меня нет причин для оптимизма, но я полон им. Я бог знает в скольких световых годах от Партассы, но не тоскую по дому. Может показаться, что я одурманен алкоголем, но мозг мой так же точен и действен, как вино, которое я выпил у Фаррибидуче.
Однако есть еще один уровень моих мыслей, регистрирующий опасность. Один мой глаз обращен в сторону Галактики, второй — на мое внутреннее я, но одновременно с этим я вижу головореза, который крадется ко мне из боковой улочки. Он выскальзывает из-за разрушенного деревянного кабестана и минует кучу отбросов и раковин в том месте, где днем стоит киоск с морскими лакомствами. Он идет как разбойник.
Я вижу, что это нул, и значит, он так же нагл, как я. У него есть нож, которым этот глупец явно попробует меня запугать. Откуда ему знать, что здесь лежит Ваттол Форли?
Может ли он представить себе мысли, вспыхивающие в моей голове, как звезды там, на небе? Мысли, которые разбегутся, когда он наконец отважится произнести свое «руки вверх» или другой мелодраматический вздор.
Ваттол Форли позволил мыслям проплывать через свою голову, наслаждаясь собственным спокойствием перед лицом опасности. Для нула у него действительно была довольно сложная натура, но даже ему, лежащему пьяным на стене порта на Стомине, и не снились события, от которых зависела судьба целой планеты, а может, даже всей Галактики.
Впрочем, даже знай он об этом, все равно был в таком настроении, что, наверное, лишь махнул бы пренебрежительно рукой.
И не то, чтобы он был фаталистом, просто верил в важность действия и в то, что в Галактике с четырьмя миллионами цивилизованных планет действия эти в конце концов аннулируются.
Пока он с удовольствием восстанавливал в памяти особенности своего характера, в нескольких метрах от него холодно сказали:
— Подними руки и сядь. Только тихо.
Ваттол не терпел такого обращения, особенно на своей планете. Он знал, что кривоногие жители Стомина с удовольствием растопили бы его или любого другого нула, чтобы получить тран. Все еще не шевелясь, он повернул глазной стебель, чтобы взглянуть на противника.
В полумраке виднелась трехногая фигура, похожая на него самого.
— То, что ты нул, еще не повод вести себя так, — лениво произнес он.
— Садись, приятель. Вопросы буду задавать я.
Ваттол сплюнул.
— Ты не обычный грабитель, потому что слишком глуп, чтобы прикончить меня без лишних, театральных жестов. Подойди и скажи, чего хочешь, как цивилизованное существо.
Тот приблизился, не на шутку разозлившись.
— Я сказал, чтобы ты сел…
Ваттол наконец сделал это, одновременно прыгнул на второго нула и ударил его под самую диафрагму. Они рухнули на землю, длинный кривой нож сверкнул в свете далекой лампы.
— Подожди! — крикнул грабитель. — Ты игрок, правда? Разве не ты был недавно у Фаррибидуче, за главным столом?
— Сейчас не время для бесед, идиот!
— Ты игрок, правда? Приношу свои глубочайшие извинения! Я принял тебя за обычного бездельника.
Они поднялись с земли, грабитель был полон раскаяния и рассыпался комплиментами. Звали его, как он сказал, Джикса, и, чтобы извиниться перед Ваттолом за свой возмутительный поступок, он робко предложил тому пойти выпить, уверяя, что лишь темнота причина ошибки.
— Мне это нравится не больше, чем твое недавнее поведение, — сказал Ваттол. — Честно говоря, я вообще не желаю с тобой общаться. Убирайся и дай мне спокойно подумать.
— У меня есть для тебя предложение. Хорошее предложение. Послушай, мы, нулы, должны держаться вместе — разве не так? Стомин ужасное место, здесь пересекаются столько дорог, что вокруг так и кишит разный сброд.
— Вроде тебя!
— Нет, мне просто временно не везет, впрочем, как и тебе. Но вместе мы снова можем разбогатеть. Так уж получилось, что я тоже игрок.
— Так бы сразу и говорил и не тратил сил понапрасну, сказал Ваттол, отряхивая пыль и рыбью чешую с одежды. — Пошли выпьем. Можешь мне поставить и заодно изложить свое предложение.
