Эта книга посвящается сотрудникам отделения неотложной помощи — всем и каждому из них.
Вы отрабатываете смену за сменой, не успевая даже перекусить, довольствуетесь остывшим кофе и принимаете одного пациента за другим, иногда не имея возможности отойти в туалет. Вас ругают, вас кусают, в вас плюют. Над тем, что обычных людей приводит в ужас, вы смеетесь — просто чтобы не расплакаться.
Все мы — и вы, и я — спасаем пациентов, теряем их, гадаем, что стало с теми, кто исчез из поля нашего зрения. Словно солдаты, мы выступаем единым фронтом, ведя битву со смертью.
Вы — мои герои!
Доктор Эмма Стил опаздывала. До начала смены оставалось всего двадцать минут, поэтому педаль газа была выжата до упора.
Она вполне могла бы проехать мимо старого седана. Некогда останавливаться. У меня всего несколько минут, чтобы добраться до работы и начать спасать жизни.
Но она остановилась.
Дрожа под старой застиранной униформой, Эмма постучала в окошко:
— Вам помочь?
— Я застряла, — сквозь слезы ответила пожилая женщина, сидевшая в машине.
— Трогайтесь по моей команде. Только очень медленно. — Эмма бросила коврик из своей машины под буксующее колесо. — Давайте! — Она уперлась в багажник и начала толкать автомобиль вперед. Кроксы заскользили по снегу.
Черт! И хоть бы один мужик был поблизости…
Она сбросила обувь и снова поднажала.
Машина поползла вперед, потом колеса завертелись, плюнув снегом прямо в лицо. Готово дело.
Эмма отряхнула снег и, как была, в красных носках и с кроксами в руках, пошла к своей машине. Мне холодно. Я опаздываю. Энн снова взбесится. Впереди двенадцатичасовая смена. Жуть.
Стоило ей переступить порог, как начался полный бардак.
— Реанимационная бригада — в отделение неотложной помощи, блок номер три! — взревели динамики под потолком.
Вся команда бросилась к третьему блоку.
Вой сирены прорезал воздух, потом захлебнулся. Карета скорой помощи остановилась, погасив мигалку.
Эмма толкнула дверную ручку костяшками кулака и вышла на холодную улицу. Открыв заднюю дверцу машины, она встретилась взглядом со Сьюзи, техником скорой помощи,[1] чья темно-шоколадная кожа блестела от пота. Значит, активный непрямой массаж сердца. Плечи у Сьюзи обмякли, но она продолжала ритмично надавливать на грудь пациента. Джо, ее напарник, тем временем освобождал крепления каталки. С глухим стуком выгрузив койку из машины, они покатили пациента в третий блок. Не прекращая массаж, Сьюзи доложила:
— Найден без сознания… Сколько пролежал — неизвестно… Сосед по комнате начал СЛР,[2] мы были через девять минут… Пульса нет, дыхание агональное… Вену не нашли, поставили внутрикостный на левой голени… адреналин трижды по кубику… — Говорила она отрывисто, попутно продолжая давить ладонями на неподвижную грудь пациента.
В воздухе пахло потом и страхом. Джо не переставал качать мешком воздух, но тот почти не попадал в легкие. Слишком быстро качает, и маска прилегает плохо.
— Сколько он уже на СЛР?
— Девятнадцать минут. Ввели два кубика налоксона, без результата.
— Где его нашли?
— В центре. Лежал в спальне, в собственной кровати.
— Раньше вызовы бывали?
— Нет.
— Что нашли на месте?
— Пустую бутылку виски. Пузырек из-под лекарств на чужое имя. Его забрала полиция.
— Возраст?
— Двадцать четыре.
— Имя известно?
— Эрик. Эрик Вайс.
— Пульса так и не было?
— Нет.
На вид пострадавший будто просто спал. На коже не было трупных пятен — темных отметин смерти. Эмма потрогала его шею в поисках пульса. Ничего. Глаза у парня были прикрыты потемневшими от пота светлыми волосами. Эмма осторожно отвела их в сторону затянутой в перчатку рукой и аккуратно приподняла пальцем веко. Радужка казалась стеклянной, а черный зрачок сжался в крохотную точку. Опиаты.
— Мы тебя вытащим, Эрик, — пообещала она, пусть он и не слышал. Говорила она не столько для пациента, сколько для бригады. — Налоксон, два куба.
Героин, морфин, оксикодон, даже метадон — все опиоиды снимают боль. А еще от них кайфуют, так и вырабатывается привыкание. Некоторое количество опиоидов позволяет уснуть. Но если перебрать, перестанешь дышать и умрешь. Налоксон — единственный антидот, способный обратить действие опиоидов вспять. Если, конечно, дело в них.
— Вена?
— Уже работаю, — ответила, не поднимая головы, медсестра Джуди, склонившаяся над правым локтем пациента.
Она по венам спец. Если Джуди не найдет, то никто не сможет.
— Дрель…
Бренда, сестра приемного покоя, тут же подала инструмент для внутрикостного доступа.
Парень лежал на каталке, грудь у него поднималась и опускалась на пару дюймов с каждым толчком. Сьюзи переместилась в конец группы коллег, ожидая, когда снова придет ее черед делать массаж сердца. Она доставила пациента в отделение, но не собиралась его бросать. Давление по-прежнему было на нуле. Из-за отсутствия сердечного ритма кривая ЭКГ повторяла ритм толчков. Медбрат Том, отвечающий за искусственную вентиляцию легких, взял на себя работу над восстановлением дыхания. Левой рукой он прижимал маску к синюшному лицу, а правой ритмично сжимал мешок Амбу, подавая воздух, который с отвратительным протяжным чавканьем вырывался наружу.
