Ясным морозным январским днем я получила рукопись Самии Шарифф.
В общих чертах я знала, что это история женщины алжирского происхождения, матери шестерых детей, которая рассказывает о выпавшей ей нелегкой судьбе и смелом побеге из своей страны.
Издатель просил меня прочитать роман, а также, если будет время, написать к нему предисловие. Я начала читать и вскоре ощутила страх, но некая сила заставляла меня продолжать чтение — одну за другой проглатывать эти наполненные эмоциями страницы.
С первых строк меня буквально увлек какой-то водоворот, и лишь мысль, что должно же рассказчице когда-нибудь повезти, заставляла меня держаться на плаву.
Чтобы пройти сквозь череду женских образов, так или иначе связанных с горестями Самии, понадобилось гораздо больше времени, чем я предполагала вначале.
Словно волны бурной реки, проносились передо мною ее воспоминания. Я представляла себе Самию то совсем маленькой девочкой, нелюбимой родителями, то тихим подростком — родительской ошибкой, досадным недоразумением, заслуживавшим лишь укоров и пинков. Помешать видеть, желать, мечтать или, что всего хуже, лишить надежды на иную жизнь, отличную от той, которую обречена вести она, повинная в своем собственном рождении, — «дьявольское искушение» или в лучшем случае просто пустое место.
Однако эта книга — не обычное перечисление бед и неудач. Это прежде всего роман о беспримерной храбрости. Самия Шарифф стала рупором тысяч несчастных женщин, обреченных скрывать свой страх, — женщин с изломанными судьбами.
Самия Шарифф, ее замечательные дочери Нора и Мелисса, близнецы Элиас и Риан, которых она с восхищением называет своими героями, и последний ее ребенок, малыш Захария, пересекут множество границ, тысячу и одно препятствие на своем пути, чтобы наконец попасть сюда, в Монреаль, к себе домой, и обрести самое дорогое из всех благ — мир и свободу.
Эта история со счастливым концом порадует читателя, освободив от захватывающего напряжения.
Линда Тали, писатель, переводчик www.lyndathalie.com
Cколько себя помню, я постоянно слышала от матери одну и ту же фразу: «В чем провинилась я перед Всевышним, что он наградил меня дочерью?»
Эта фраза, слышать которую было невыносимо, ста, ла ее любимой жалобой. Мне же было не из чего выбирать, я ничего не могла поделать, кроме как оставаться девчонкой. Теперь, когда ее зловещее причитание превратилось в чуть слышный далекий отзвук, я горжусь тем, что смогла преодолеть разрушительную силу этих больно ранивших слов.
То, что я родилась девочкой в семье исповедующих ислам алжирцев, определило мою судьбу с первых мгновений жизни. Сколько потребовалось времени и сил, чтобы отвоевать свою свободу, чтобы стать личностью! Зато теперь я горжусь женщиной, которой стала!
Еще в раннем детстве я узнала, что быть девочкой нежелательно, но не знала почему. Когда мне исполнилось пять лет, я захотела это выяснить.
— Мама, почему ты меня не любишь?
Мать бросила на меня презрительный взгляд.
— И ты еще спрашиваешь! Будто сама не знаешь, почему родители предпочитают дочерям сыновей, — ответила она категорично и заставила меня сеть рядом.
Момент, видимо, был важным, коль меня удостоили такого внимания.
— Видишь ли, Самия, матери не желают иметь дочерей, потому что от дочерей их семьям нечего ожидать, кроме позора и бесчестья. Матери должны их кормить и постоянно следить за тем, чтобы дочери вели себя достойно. Пока этим не займутся их мужья. Дочери — источник постоянной заботы.
Я была заинтригована: почему всех матерей на свете так тревожит слово бесчестье.
— Что значит бесчестье?
— Тихо ты! Беду накличешь! Тебе еще рано думать об этом. Сейчас ты должна слушать мать и хорошо себя вести. Только и всего. Придет время — я все тебе объясню. А пока будь умницей. До тех пор, пока не выйдешь замуж.
— Замуж? Но я не хочу замуж, мама. Я хочу вырасти и заботиться о вас с папой, когда вы станете старенькими.
— Это невозможно. У нас четверо сыновей, а если захочет Господь, будет еще больше. Они позаботятся о нас. Ты девчонка. Твой долг заботиться о муже.
В мусульманских странах появление на свет мальчика считается благословением свыше, рождение же девочки, Паранджа стало быть, проклятием. В нашей семье это было особенно заметно. Девушка-мусульманка не знает, что такое свобода выбора. На протяжении всей жизни за нее будет отвечать мужчина. Сначала отец, потом муж. Для родителей она просто обуза. И так из поколения в поколение, отчего девушка-мусульманка сама воспринимает себя как ходячее наказание за грехи. Таким наказанием для семьи была и я — средний ребенок в семье. Между двумя старшими и двумя младшими братьями.
Мои родители, иммигранты-алжирцы, приехали во Францию в конце пятидесятых и поселились в относительно благополучном пригороде Парижа. Здесь я родилась и провела первые годы жизни. Мой отец был богатым фабрикантом, сделавшим состояние на текстиле. Имел он интересы и в ресторанном бизнесе.
Мою единственную подругу звали Амина. Ее родители — тоже иммигранты с алжирскими корнями, только бедные. Отец Амины работал мусорщиком. Считая эту семью недостойной нашего высокого социального статуса, моя мать приходила в ужас от того, что я хожу в гости к подруге. Мне было шесть, когда я поняла, что завидую Амине: несмотря на нужду, ее окружали любовь и внимание родителей.