| BOOK EIGHTH.-THE WICKED POOR MAN | Книга восьмая КОВАРНЫЙ БЕДНЯК |
| CHAPTER I-MARIUS, WHILE SEEKING A GIRL IN A BONNET, ENCOUNTERS A MAN IN A CAP | Глава первая МАРИУС, РАЗЫСКИВАЯ ДЕВУШКУ В ШЛЯПКЕ, ВСТРЕЧАЕТ МУЖЧИНУ В ФУРАЖКЕ |
| Summer passed, then the autumn; winter came. | Прошло лето, за ним осень; наступила зима. |
| Neither M. Leblanc nor the young girl had again set foot in the Luxembourg garden. | Ни г-н Белый, ни молодая девушка больше не показывались в Люксембургском саду. |
| Thenceforth, Marius had but one thought,-to gaze once more on that sweet and adorable face. | Теперь Мариус был поглощен одной мыслью - как бы снова увидеть нежное, обожаемое личико. |
| He sought constantly, he sought everywhere; he found nothing. | Он все искал, искал повсюду, но никого не находил. |
| He was no longer Marius, the enthusiastic dreamer, the firm, resolute, ardent man, the bold defier of fate, the brain which erected future on future, the young spirit encumbered with plans, with projects, with pride, with ideas and wishes; he was a lost dog. | Это был уже не прежний восторженный мечтатель Мариус, не тот решительный, пламенный и непреклонный человек, который смело бросал вызов судьбе, не ум, строивший планы за планами, не молодая голова, полная замыслов, проектов, гордых мыслей, идей, желаний; он уподобился псу, потерявшему хозяина. |
| He fell into a black melancholy. | Им овладела беспросветная печаль. |
| All was over. Work disgusted him, walking tired him. Vast nature, formerly so filled with forms, lights, voices, counsels, perspectives, horizons, teachings, now lay empty before him. | Все было кончено; работа ему опротивела, прогулки утомляли, одиночество наскучило; необъятная природа, раньше полная форм, красок, звуков, мудрых советов и наставлений, манящих далей и просторов, теперь опустела для него. |
| It seemed to him that everything had disappeared. | Ему казалось, что все исчезло. |
| He thought incessantly, for he could not do otherwise; but he no longer took pleasure in his thoughts. | Он по-прежнему предавался размышлениям, потому что это уже вошло у него в привычку; но размышления больше не доставляли ему радости. |
| To everything that they proposed to him in a whisper, he replied in his darkness: | На все, что неустанно нашептывали ему мысли, он мрачно отвечал: |
| "What is the use?" | "К чему?" |
| He heaped a hundred reproaches on himself. | Он осыпал себя упреками. |
| "Why did I follow her? | "Зачем вздумалось мне провожать ее? |
| I was so happy at the mere sight of her! | Я был так счастлив уже тем, что видел ее! |
| She looked at me; was not that immense? | Она глядела на меня; разве это не величайшее блаженство? |
| She had the air of loving me. | Она, казалось, любила меня. |
| Was not that everything? | Разве это не предел желаний? |
| I wished to have, what? | Чего же мне еще хотелось? |
| There was nothing after that. | Ведь большего и быть не могло. |
| I have been absurd. | Я поступил глупо. |
| It is my own fault," etc., etc. | Это моя вина..." и т. д. |
| Courfeyrac, to whom he confided nothing,-it was his nature,-but who made some little guess at everything,-that was his nature,-had begun by congratulating him on being in love, though he was amazed at it; then, seeing Marius fall into this melancholy state, he ended by saying to him: | Курфейрак, которого Мариус по свойству своего характера ни во что не посвящал, но который - что уже являлось свойством его, Курфейрака, характера -кое о чем догадывался, вначале похваливал друга за то, что тот влюбился, изумляясь, впрочем, этому обстоятельству. Однако, видя, в какую черную меланхолию впадает Мариус, он в конце концов заявил: |
| "I see that you have been simply an animal. | "Все ясно, ты вел себя, как безмозглое животное. |
| Here, come to the Chaumiere." | Сходим-ка в Шомьер". |
| Once, having confidence in a fine September sun, Marius had allowed himself to be taken to the ball at Sceaux by Courfeyrac, Bossuet, and Grantaire, hoping, what a dream! that he might, perhaps, find her there. | Как-то раз, доверившись солнечному сентябрьскому дню, Мариус позволил Курфейраку, Боссюэ и Грантеру повести себя на бал в Со, надеясь -придет же такая фантазия! -встретить Ее там. |
| Of course he did not see the one he sought.-"But this is the place, all the same, where all lost women are found," grumbled Grantaire in an aside. | Само собой разумеется, что он не нашел той, кого искал. "А где же, как не здесь, находят потерянных женщин?" -бурчал Грантер. |
| Marius left his friends at the ball and returned home on foot, alone, through the night, weary, feverish, with sad and troubled eyes, stunned by the noise and dust of the merry wagons filled with singing creatures on their way home from the feast, which passed close to him, as he, in his discouragement, breathed in the acrid scent of the walnut-trees, along the road, in order to refresh his head. | Мариус оставил друзей на балу и пешком отправился домой, усталый, разгоряченный. Оглушая грохотом и осыпая пылью, обгоняли его шумные "кукушки", набитые публикой, которая, весело распевая, возвращалась с праздника, а он шел в глубоком унынии, всматриваясь беспокойным печальным взглядом в ночь и жадно вдыхая, чтобы освежиться, терпкий запах придорожного орешника. |
