Я счастлив, что моя книга «Открытие Индии» переводится на русский язык. Эта книга была написана двенадцать лет назад, когда я находился в тюрьме, а на большой части земного шара бушевала война. В книге отражены мои настроения и мысли того периода.
За последнее десятилетие в мире произошли крупные перемены и мы, кажется, уже далеко ушли от начала сороковых годов этого столетия. Но книга касается, главным образом, далекого прошлого Индии, и, быть может, она несколько облегчит понимание истории этой древней страны. Возможно также она поможет получить некоторое представление о событиях, которые оказали влияние на современное поколение Индии.
Я надеюсь через несколько дней посетить Советский Союз, эту великую страну, чтобы лично увидеть то, о чем я читал так много, и познать в какой-то мере те силы, которые содействовали созданию в наш век этой великой и обширной страны, оказывающей столь большое влияние на судьбы всего мира. Мне особенно приятно, что эта книга, созданная в уединении тюремной жизни, теперь выйдет в свет на русском языке.
Эта книга была написана мною в Ахмаднагарской тюрьме за пять месяцев, с апреля по сентябрь 1944 года. Некоторые из моих коллег, отбывавших заключение вместе со мной, оказали мне любезность, прочитав рукопись и сделав ряд ценных замечаний. Просматривая свою книгу в тюрьме, я учел эти замечания и внес некоторые добавления. Едва ли надо оговаривать, что никто из читавших рукопись не несет ответственности за то, что я написал, и вовсе не обязательно разделяет мои взгляды. Но я должен выразить глубокую благодарность моим сотоварищам по заключению в Ахмаднагарской тюрьме за наши бесчисленные беседы и споры, которые в значительной мере помогли мне уяснить для самого себя различные стороны индийской истории и культуры. Пребывание в тюрьме неприятно даже в течение короткого срока, не говоря уже о долгих годах. Но мне посчастливилось жить в тесном контакте с людьми выдающихся способностей и высокой культуры, чьи широкие гуманистические взгляды не омрачались даже бушевавшими в то время страстями.
В лице моих одиннадцати сотоварищей по Ахмаднагарской тюрьме весьма любопытным образом была представлена вся Индия. Они олицетворяли, каждый по-своему, не только политику, но и индийскую науку, как старую, так и новую, и различные стороны жизни сегодняшней Индии. Были представлены почти все основные существующие индийские языки, а также классические языки, оказавшие огромное влияние на Индию в прошлом и в настоящем, причем уровень знаний был часто высоко научным. Среди классических языков были: санскрит и пали, арабский и персидский; из современных — хинди, урду, бенгали, гуджарати, маратхи, телугу, синдхи и ория. Все это богатство было к моим услугам, и пользование им было ограничено лишь моими собственными возможностями. Хотя я питаю благодарность ко всем моим сотоварищам, мне хотелось бы особенно выделить маулана Абул Калам Азада, чья огромная эрудиция неизменно удивляла и восхищала меня, Говинда Баллабх Панта, Нарендра Дева и М. Асафа Али.
Прошел уже год и три месяца с тех пор, как я закончил эту книгу; некоторые ее разделы несколько устарели, ибо за это время произошло много событий. У меня было искушение внести в книгу добавления и исправления, но я не поддался ему. Да, собственно, я и не мог поступить иначе, ибо жизнь за стенами тюрьмы течет по-иному, и для размышлений и литературной работы нет времени. Я не мог даже перечитать написанное. Вначале я писал от руки, а после моего освобождения рукопись была перепечатана на машинке. Мне трудно было выбрать время, чтобы прочитать отпечатанный текст, и издание книги все откладывалось, пока на помощь мне не пришла моя дочь Индира, которая и сняла это бремя с моих плеч. Книга осталась такой же, как она была написана в тюрьме, без добавлений или изменений, кроме постскриптума в конце книги.
Я не знаю, какие чувства вызывают у других авторов их произведения, но когда я читаю что-либо написанное мною ранее, у меня всегда бывает какое-то странное ощущение. Это ощущение еще более усиливается, когда рукопись пишется в душной, ненормальной атмосфере тюрьмы, а читается потом на свободе. Я, конечно, узнаю свою книгу, но не полностью. Мне кажется, что я читаю нечто знакомое, написанное другим человеком, который был мне близок и все же был иным. Быть может, это связано с теми переменами, которые происходят во мне.
Такие же чувства вызывает у меня и эта книга. Она — моя и, вместе с тем, не совсем моя, поскольку сегодня я уже иной. Она представляет скорее некое мое прошлое я, которое уже ушло с целым рядом других я, существовавших какое-то время и исчезнувших впоследствии, оставив после себя одно лишь воспоминание.
Джавахарлал Неру.
Аианд Бхаваиу ^^.ллсюьаб&д j
29 декабря 1945 года.
