Хэл выбросил из «могилы» последнюю лопату снега и выкарабкался на поверхность. С минуту он постоял молча, переводя дыхание; от его щек поднималось легкое облачко пара. В этом диком горном краю, среди зазубренных пиков Чугача, Хэл чувствовал себя как дома.
— А сейчас, — с улыбкой заговорил он, — один из вас будет погребен заживо. — Он прошелся перед выстроившимися в ряд пятью членами своей группы, заглядывая каждому в глаза. — Итак, есть добровольцы?
Никто не вызвался. Хэл остановил взгляд на Рейчел:
— Ты, кажется, мечтала о сенсационных снимках?
Рейчел нервно вцепилась в свой «Никон»:
— Может, в другой раз?
— Это последний зимний курс. Не сделаешь сейчас…
Рейчел глянула в яму и подавила в себе дрожь.
— Боюсь, снимок не получится…
— А как же выражение лиц спасателей, откапывающих жертву лавины, глазами, пострадавшего? По-моему, уникальный кадр.
Она с мольбой посмотрела на него:
— А вдруг в фотоаппарат набьется снег?
— Если хочешь сделать такой снимок, полезай в яму. О боже… — Рейчел спустилась на дно снежной могилы и легла на спину, ладонями прикрывая фотоаппарат.
— Голову и плечи спрячь вон в то углубление в стенке, — скомандовал Хэл. — Там будет кислород, его тебе хватит на некоторое время.
Рейчел вжалась в нишу. Хэл прицепил к ее лыжному костюму передатчик:
— Надеюсь, отыщем тебя до того, как сядет аккумулятор.
— Очень смешно. Может, просто засыпете меня и дело с концом? — Рейчел посмотрела на Хэла. Он ободряюще подмигнул ей, и она улыбнулась.
— Все будет хорошо. Расслабься и дыши медленно.
Кожу Рейчел обожгла сброшенная Хэлом первая лопата снега. Остальные тоже взялись за лопаты. Она ощутила невероятную тяжесть, и от этой тяжести становилось страшно. Вскоре уже слышался только глухой стук лопат где-то высоко над ней. Потом наступила тишина.
Рейчел старалась не поддаться панике. Хэл повел группу по заснеженной пустоши:
— Представьте, что здесь только что случился обвал и один из членов вашей команды погребен под снегом. Где именно, вы не знаете.
Он начал водить людей широкими кругами, чтобы дезориентировать их.
— А сейчас постарайтесь как можно скорее отыскать ее. Валил снег, быстро заметая следы. Теперь никто не знал даже, в какой стороне осталась Рейчел.
Памятуя о полученных уроках, члены группы с включенными приемопередатчиками выстроились в линию и принялись методично прочесывать зону поиска.
Рейчел гнала мысли о том, что она лежит под метровым слоем снега, и старалась думать о приятном. У нее была для Хэла неожиданная новость, однако она пока не улучила момента, чтобы поделиться ею. Все искала подходящего случая. Но сегодня вечером она приготовит ужин, купит бутылочку вина…
А вдруг ее не найдут? Что, если сигнал слабый? На мгновение ее охватил ужас. Снег слишком тяжелый, сама она ни за что не выберется.
«Не теряй веры, — шепнула себе Рейчел. — Хэл знает, что делает».
Внезапно до нее донесся отдаленный шум, чей-то крик, едва уловимый. Потом застучали лопаты, прямо над ней. Ее осторожно откапывали.
Рейчел дождалась, когда освободят от снега верхнюю часть ее туловища, затем поднесла к лицу фотоаппарат и нажала кнопку скоростной съемки. Она отщелкала семнадцать кадров, запечатлев склонившихся над ней спасателей. Наконец она протянула им руки, и ее вытащили из ямы.
— Ну вот, видишь, — Хэл поцеловал Рейчел в замерзшие губы, — мы вызволили тебя меньше чем за пятнадцать минут.
— Надеюсь, я мучилась не зря. Будет жаль, если фотографии не получатся.
Хэл объявил перерыв на кофе и из своего термоса наполнил всем пластиковые кружки:
— Погрейтесь немного, а потом отправимся вон к тому склону и поучимся прогнозировать обвалы.
— Надеюсь, вы не собираетесь подвести нас всех под снежную лавину? — выдавила смешок одна из участниц занятий.
Хэл вытянул руку, внимательно наблюдая за огромными кристаллами, оседавшими ему на ладонь.
— Нет, если я что-нибудь понимаю в лавинах, — ответил он.
— Он понимает, — заверила своих спутников Рейчел.
* * *
В четыре часа утра Джози совершала пробежку по лондонским улицам через Кенсингтон на север, к Гайд-парку. Она всегда устраивала себе пробежку до рассвета, когда вела утренний выпуск программы. Обычно она с трудом поднималась с постели, но сегодня был особенный день.
Какой уж тут сон, когда любимый человек карабкается на вершину высочайшей горы в мире. Джози не спала всю ночь.
Круговая пробежка занимала сорок минут, если она не хотела напрягаться, и тридцать пять, если ей требовалось как следует встряхнуться. Сегодня Джози планировала уложиться в тридцать пять минут: ей нужно было вернуться домой к пяти, чтобы поговорить по спутниковой связи с Себастьяном. Она прибавила ходу, еще сильнее напрягая мышцы, и наконец выбежала на тенистую площадь Кенсингтон-сквер. В дом Джози вошла с заднего крыльца, чтобы избежать назойливых объективов журналистов, ожидавших у парадного. Она приняла душ, быстро оделась и прошла на кухню, чтобы сварить кофе. В ожидании звонка она стояла перед холодильником и смотрела на фотографию с изображением Эвереста, которую Себастьян повесил на дверцу накануне отъезда в Непал.
Джози поцеловала палец и приложила его к фотографии — на то место склона, где, как она полагала, находился сейчас ее муж.
