Он призвал меня

Он призвал меня

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Христианство

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 36 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Он призвал меня


«Составлять много книг – конца не будет…» (Еккл. 12:12)

«Мы не можем не говорить того, что видели и слышали…» (Д. ап. 4: 20)

Перевод: Евгения Рерих, 1998

Предисловие

Эту книгу я начал писать семь лет тому назад, делая заметки на небольших карточках. И так как я выбрал из всех этих записей лишь самые важные, а многое вообще позабыл, книга получилась не толстая, но плотная. Она содержит воспоминания, толкования и оценки различных событий. Тон ее – личный, уязвимый и провоцирующий. Моя цель – настроить читателя на встречу с его личным Богом. Ибо в Боге нуждаемся мы все, великие грешники, и никто не в праве сказать, будто им Бог не интересуется.

Для того, чтобы не касаться личностей, я так изменил ход некоторых описываемых событий, что обеспечил анонимность их участников.Я посвящаю эту книгу всем тем, чьи имена в ней упоминаются. Особенно горячую благодарность я приношу моим родителям, которые благодаря своему бесконечному терпению и постоянным поощрениям, помогли мне пройти описанный здесь путь со всеми его заблуждениями.

Моя благодарность – и Гертруде Ангерхофер и Мартину Хиллебранду, прочитавшим книгу в рукописи, а также моей сестре – художнику-графику, оформившему большинство моих книг в издательстве Й. Ф. Штейнкопф.

Фрайзинг, июнь 1992

СЕРЬЕЗНОСТЬ ЖИЗНИ НАЧИНАЕТСЯ

«Теперь для тебя начинается серьезность жизни» – сказала мне мать в 1950 г., когда я перешел из католического детского сада в городскую начальную школу. Но – насколько эта серьезность будет серьезной, мне, в те полные надежд послевоенные годы, и не снилось – даже в самых страшных снах.

Итак, теперь я каждое утро отправлялся за пятьсот метров в близлежащую начальную школу, готовый предоставить учителям полную возможность сделать из меня «человека».

Учителя называли это процессом «образования»; речь шла о развитии у молодого поколения самостоятельности, чувства ответственности и способности к критическому мышлению. Но я тогда этого не понимал. И лишь несколько лет спустя, уже в гимназии, постиг, наконец, до чего это нелегко – вести себя самостоятельно, поступать во всем критически и с чувством ответственности – особенно по отношению к тем, кто нас всему этому учит.

Свою классную руководительницу, мадемуазель Коэн, мы очень любили: она обладала не часто встречаемой у учителей чуткостью и дружелюбием и умела пробуждать в нас дремлющие способности. Это она открыла у моей сестры талант к рисованию и поощряла его, прививая ей любовь к детали; от нас всех она требовала, чтобы мы украшали всевозможными орнаментами свои домашние работы, и мы целыми часами просиживали за уроками, изощряя свою фантазию, разрисовывая хитроумными узорами поля и углы наших тетрадей.

Это были первые и последние домашние задания, которые я делал легко и охотно, без того горького привкуса принуждения, который стал ощущать позже.

Как-то раз господин В., рослый широкоплечий мужчина, вселявший в нас одновременно страх и благоговение, проверял наши тетради. Увидя мои замысловатые узоры, которыми я так гордился, хотя им было далеко до талантливых произведений моей сестры, он разразился бурной речью, громы и молнии которой я потом долго не мог забыть:

«Полюбуйтесь-ка на Мюллера» – раздалось над моей склоненной к тетрадке головой. – Измарал всю тетрадку цветными карандашами!"

Подняв мое «гнусное» произведение высоко над головами моих соучеников, как своего рода предупреждение, он продолжал: «Что, не нашел себе занятия посерьезнее? Назавтра перепишешь все это еще раз, понял? Начисто! Мы тут занимаемся арифметикой, а не маранием тетрадей!"

Я замер, мучимый чувством, в котором смешались страх и гнев, и не понимая, почему этот учитель запрещает мне вещи, которые других радуют?

В эти первые школьные годы учителя явно стремились воспитать в нас послушание, для чего чуть ли не каждый день использовали ивовые розги. Конечно, они хотели нам только добра; они надеялись сделать нас людьми порядочными, искренними и трудолюбивыми. Но я до сих пор так и не понял, как при помощи бесчисленных щелчков, ударов розог и пощечин честных людей можно сделать еще честнее, а нечестных превратить в честных. Но они были нашими учителями – и мы считали, что они, конечно же, правы.

Однако меня уже тогда возмущал тот факт, что большинство из них, требуя, чтобы мы вели себя, как взрослые, сами обращались с нами, как с малыми детьми. И наоборот, нам часто приходилось видеть, как по-детски реагировали эти взрослые, когда мы вели себя не так, как бы им хотелось; в таких случаях они обижались, негодовали, повышали голос или начинали нас игнорировать. И мы всегда получали больше выговоров, чем похвал. К моему счастью, родители мои вели себя иначе: они ободряли меня, когда я приходил домой подавленный, и если я получал плохую оценку, мне не приходилось опасаться наказания.

В нашем классе, в котором было пятьдесят учеников, учителя были страшно перегружены. И лишь в редких случаях кто-либо из них уделял нам должное внимание. Такое исключение представляла собой мадемуазель Коэн; но, к сожалению, она была слишком мягка и тяжело переносила несправедливости коллег даже по отношению к ней самой. Я припоминаю, как однажды она не удержалась и украдкой смахнула слезу – и как мы все замерли, глубоко тронутые.


С этой книгой читают
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Саладин, благородный герой ислама

Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.


В коммандо

Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Красное зарево над Кладно

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вскрытие покажет
Жанр: Фэнтези

Рассказ о переживаниях кошки, у которой один ветеринар усыпил всех котят.


История Нью-Йорка

«История Нью-Йорка от сотворения мира до конца голландской династии» — комическая летопись старого Нью-Йорка, в те времена представлявшего собой небольшое голландское поселение, якобы написанная неким Дидрихом Никербокером и опубликованная хозяином отеля, которому сбежавший постоялец оставил в возмещение убытка этот манускрипт.


И нет любви иной…

Илья никогда не был верным мужем, но Настя каждый раз его прощала – знала, что он любит ее и никогда не бросит детей. Но его увлечение Маргиткой, подругой дочери, было похоже на болезнь. Настя не стала его удерживать, да и вряд ли это было бы возможно – Илья словно потерял рассудок.Настя по-прежнему красива, на нее заглядываются мужчины, князь Сбежнев опять, как когда-то в молодости, сделал ей предложение. Тогда она отказала князю, сбежала с Ильей. Может быть, теперь пришло время согласиться, забыть о бедности, трудной жизни в таборе?Никто не сомневается, что она станет княгиней.


Мы были юны, мы любили

В цыганском хоре не было певицы, которая могла бы сравниться с Настей – она была красивее, талантливее всех и, как оказалось, безрассуднее. К ее ногам бросали деньги и драгоценности, князь Сбежнев, московский аристократ, хотел жениться на ней. А она сбежала с таборным цыганом Ильей.Жизнь в таборе – особая, со своими законами, чужаков здесь не жалуют. Но Настя готова терпеть холод, голод, разлуку с родными – только бы быть с любимым… Сможет ли он ответить такой же любовью, а главное – преданностью?Ранее роман выходил под названием "Любовь – кибитка кочевая".


Другие книги автора
Бог – он иной
Автор: Йорг Мюллер

Предисловие к изданию на русском языкеРекомендуя отечественному читателю настоящую книгу, мы исходим прежде всего из богатого и успешного опыта практической работы автора. Йорг Мюллер (Jorg Muller, род. в 1943 г.) обладатель диплома по философии и теологии (с 1971 г.), ставший психотерапевтом (с 1990 г.). Написал более десятка книг, работал в Зальцбурге и Трире, а с 1990 г. в основном практикует во Фрайзинге (под Мюнхеном), в монастыре ордена паллоттинцев, основанном Vinzenz Pallotti (1795 – 1850). Двойное образование и опыт духовной преподавательской деятельности Йорга Мюллера наложили отпечаток на характер использования им различных методов индивидуальной и групповой психотерапии и привели его к интеграции душевной и духовной помощи людям с психическими расстройствами.В том, как автор излагает «библейски или христиански ориентированную» терапию, нет ничего узкодоктринального, ничего, что могло бы вызвать межконфессиональные споры.