Карликовое королевство Мнморт славилось, прежде всего, двумя вещами — картошкой, коей была засажена почти вся его территория, и труднопроизносимым названием. Когда на трон взошел Харальд Веселый, в королевстве стало на одну достопримечательность больше.
Новый король, последний в династии Хвирбургов (да, та еще фамилия, но тут уж чем богаты) был бесплоден из-за попавшей ему в мошонку стрелы и наследника оставить не мог. В то же время он был человеком разумным и в меру подозрительным, что позволило ему удержать власть, правда, попутно перерезав кучу народу из числа тех, что могли желать смерти короля. Спросите, почему Харальда в таком случае называли веселым? Все просто — к казням он подходил с выдумкой. Он скормил волкам разбойника по кличке Волк, запустил старого графа-шпиона из катапульты в сторону государства, на которое тот работал, накормил деньгами до смерти казнокрада, и многое-многое другое.
Однако время шло, и годы вовсе не прибавляли веселому королю здоровья и сил — нужен был наследник, но где его взять, если всех мало-мальски имеющих право занять престол он благополучно отправил на тот свет?
Думал над этим Харальд долго, и, когда стал совсем плох здоровьем, созвал своих приближенных, и объявил: королевский трон получит самый везучий человек в королевстве — тот, что сегодня ровно в полночь пройдет по Свиной улице мимо дома звездочета. Дом звездочета, к слову, был давно заколочен, а сам звездочет лежал на дне озера, туго замотанный в огромный пергамент-карту созвездий.
Придворные заикнулись, мол, не положено, закон о престолонаследии запрещает, и вообще, мало ли кто там будет шастать, но король выдал на-гора еще пару экзотических методов казни, и все живо заткнулись.
В полночь возле дома звездочета народу было, как на рыночной площади. Там, как будто невзначай, прогуливались и изредка дрались дети советников и министров, сами советники и министры, их братья-кумовья и прочие родственники. Король же, вместе со своим старшим советником и лекарем, отправился к дому старой вдовы Капустнихи — что в другом конце города. Звон часов на башне ознаменовал два события.
Первое — вокруг дома звездочета, откуда не возьмись, появились королевские гвардейцы и начали бесцеремонно вязать всех, кто там был, второе… Об этом поподробнее.
Олаф Глупый, крестьянин среднего достатка (дом, две коровы, два картофельных поля и лошадь) возвращался домой от своего друга, Карла-Жлоба, и был изрядно пьян. Эль плескался уже где-то в районе ушей, погода была замечательная, ветерок уносил куда-то вечно царящий в городе запах коровника, звезды светили особенно ярко — что ни говори, а жизнь удалась.
Олаф прямо на ходу красиво пел и лихо плясал (по-крайней мере, так ему казалось), отмахивался веточкой от полчищ злых комаров, ругался на лающих из-за заборов собак, и наслаждался жизнью, как вдруг (ах, как любят писатели это самое «вдруг») путь ему преградили три человека с факелами в руках.
Первый был худым и высоким, как жердь. В глазах его плясали отблески факела, а тонкие губы под тоненькими усиками презрительно морщились. Второй не выделялся ничем, кроме пояса с мешочками, из которых торчали пучки трав, а третий…
А третьего Олаф узнал сразу, потому что это был король. Внешность у него была, что ни говори, запоминающаяся — высокий, тучный, широкоплечий, ранее ярко-рыжий, а сейчас наполовину седой. Однако же, сейчас, в неровном свете факела, было особенно хорошо видно, что болезнь подточила этого могучего человека — мешки под глазами, нездоровый цвет лица, дрожащие руки.
— Вот. Перед вами новый король. — глухо произнес Харальд, — Эй! Подойди сюда!.. Ну! Чего ждешь, дубина? Подойди, когда король приказывает.
Олаф, наследник престола (дом, две коровы, два картофельных поля и лошадь), мигом протрезвев, сделал несколько робких шагов в сторону короля. Спохватившись, сорвал с головы шапку и принялся кланяться.
— Да-да. — король Харальд кивнул, — Достаточно. Как тебя зовут?
— Олаф. — сказал Олаф.
— Харальд. Очень приятно. — сказал король, — Пойдем с нами.
— Куда?… — перепугался Олаф, — Я ж, ваше величество… Я ж ничего не делал…
— Ма-алчать! — рявкнул Харальд, и надрывающиеся во дворах собаки сразу замолкли, — Не нужна мне твоя репа. Ты — новый король Мнморта. Поздравляю.
Олаф не поверил своим ушам:
— Ваше величество шутить изволит?…
— Идем, дубина. — пробурчал король себе под нос, — Я не собираюсь стоять тут всю ночь.
— Ваше величество, позвольте еще раз сказать… — начал, было, говорить советник, но Харальд устало отмахнулся от него:
— Да-да-да. Знаю, ты уже говорил. Пойдем в замок. Что-то мне нехорошо.
