Огнам рамат
Авторы: Екатерина Алексеевна Боронина
Жанр: Детская проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 15 страниц. Год издания книги - 1940.
Повесть Екатерины Борониной «Огнам рамат» была опубликована в журнале «Костер» № 1 в 1940 году.
Читать онлайн Огнам рамат
Поиски друга
1
Анна Федоровна положила портфель на столик, раскрыла классный журнал, просмотрела его, потом начала объяснять спряжение немецких глаголов.
Это была уже немолодая, высокая женщина, с простым и милым лицом. Глаза у нее были серые, пытливые и грустные.
Заметив, что Анна Федоровна не смотрит в его сторону, Саша стал оглядывать класс. Как похож он на старый… Такие же светлые стены, такие же колпаки на лампах, такие же изрезанные ножами парты… И шкаф, и учительский столик, залитый лиловыми чернилами, и табель успеваемости у двери…
Как похож он на старый… И все же Саше казалось, что он никогда не привыкнет к нему. Саша был застенчив, а застенчивость мешала ему быстро сходиться с товарищами. С сожалением он вспоминал школу на Кирочной, где остались все его приятели.
Собственно, настоящих друзей в старой школе у него и не было. Но теперь, когда он чувствовал себя одиноко и неуютно, ему представлялось, что там, на Кирочной, у него были друзья.
Рассеянно слушая Анну Федоровну, Саша обдумывал, с кем бы он здесь мог подружиться.
С соседом по парте Васей Морозовым? — Нет. Не успеет учитель задать вопрос, как перепачканная чернилами рука щуплого Морозова взлетает будто на пружинке и не опускается до тех пор, пока учитель не заметит. Выскочка.
Коля Гаврин? — Он, это по всему видно, — тупица. Второгодник… На переменах Гаврин исподтишка таскает девочек за косы. Противный.
Толстый краснощекий Несвижский? — Вечно меняет тетради, карандаши, резинки, пистоны… Меняла! Саша даже поморщил нос.
Он перебрал еще с десяток мальчиков и пришел к печальному выводу: пожалуй, ни с кем из них ему дружить неохота. Разве с девочками? Ни за что! Хотя девочки то и дело заговаривали с ним, Саша их сторонился. Не сумев с первого дня сойтись с мальчиками, Саша боялся дружбы девочек. Он думал, что мальчики начнут презирать его.
Когда Тамара Бесперчая, звеновая классного отряда, спросила Сашу, не хочет ли он записаться в санитарный кружок, Саша покраснел и ответил: «Нет».
Тамара тряхнула косами, скривила губы и насмешливо сказала: «Ну и цаца!»
Саша еще раз обвел глазами класс. Оставался один Петя Соболев. Да, Соболев ему подходит. С ним он хотел бы подружиться.
Саша сразу заметил, что в классе уважают этого веснушчатого кареглазого мальчика и многие даже побаиваются его насмешливого языка.
На переменах Соболева окружала толпа поклонников. Он необыкновенно похоже изображал учителей и одноклассников. Передразнивая Несвижского, Соболев, точь-в-точь как тот, выпячивал губы и жалобно хныкал: «Новая резинка пропала». Несвижский злился и бросался с кулаками на обидчика. Но поклонники Соболева дружно оттесняли от него оскорбленного. С таким же успехом Петя показывал «духовой оркестр». Он один был одновременно и трубой, и барабаном, и литаврами.
Дружить с Соболевым было бы лестно…
Но к большому огорчению Саши как раз Петя-то Соболев и не обращал на него внимания. За все десять дней, что Саша учился в новом классе, Соболев ни разу не заговорил с ним. А между тем Соболев охотно трещал решительно со всеми…
Спокойный голос Анны Федоровны вывел Сашу из раздумья.
— Василевский! Пожалуйста, повтори, что я сказала.
Краснея и запинаясь, Саша пролепетал что-то невразумительное, хотя он неплохо знал немецкий язык.
Вася Морозов тотчас же поднял руку и зашевелил пальцами.
«Выскочка! Дурак!» — злился Саша.
— Василевский, садись и слушай внимательнее.
Саша сел на место. Тотчас же Соболев показал ему язык и рожки. Все хихикнули.
— Соболев! Проспрягай haben!
Застигнутый врасплох, Петя встал, поперхнулся, растерянно замигал. Потом, сделав вид, что ему все нипочем, громко спел глагол на мотив «Все выше и выше» и при этом наврал во втором и третьем лицах единственного числа.
Класс, обрадованный неожиданным развлечением, громко захохотал, а Анна Федоровна сидела растерянная, не зная, рассердиться ей или рассмеяться.
— За прекрасное концертное исполнение я попрошу преподавателя пения поставить тебе, Соболев, отлично. Ну, а за немецкий я поставлю тебе плохо, — нашла она выход из положения.
— Ему в дьяконы нужно итти, — сострил Гаврин.
— Сам ты дьякон, — огрызнулся Петя. — Перед испытаниями хлеб с молитвами ел…
Гаврин замолчал.
В самом деле, перед испытаниями бабушка Гаврина закатала в хлеб листок из молитвенника и велела внуку съесть.
Внук, хотя в бога ни капельки не верил, хлеб на всякий случай съел. Вдруг поможет! Оказалось, что не помогает. На второй год он все же остался.
Когда шум стих, Анна Федоровна сказала:
— Соболев! У тебя есть время исправиться до конца четверти. Учи получше уроки.
Петя сел и стал хмуро смотреть в книжку. Самолюбие его было уязвлено. «Я пошутил, а она — плохо».
Аня Смирнова, соседка Тамары Бесперчей, обернулась к Пете, состроила злорадную гримасу и ядовито сказала:
— Что, получил на орехи!
2
Возвращаясь из школы, Саша увидел, как по другой стороне улицы шел Петя Соболев, размахивая старым портфельчиком. Кепка была надета козырьком назад.
Соболев остановился у сторожки больничного сада и как с добрым знакомым заговорил со сторожем.
Прячась за спину толстой старухи, Саша перешел улицу и будто случайно столкнулся с Соболевым.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
