Одно мгновение

— Ну, так ты собираешься это сделать? — Адам смотрел на меня, его загорелое лицо озарила дерзкая улыбка.

Я, сидя на влажном полотенце Джои и опираясь руками о землю, чувствуя под пальцами свежую траву, покосилась на высокую отвесную скалу в пятидесяти футах от нашего места. Поверхность глубокого водоема перед нами была подернута рябью и переливалась в лучах солнца, как будто бы пытаясь меня о чем-то предупредить, но о чем именно, я понять не могла. Джои лежал в воде на спине, погруженный в свои мысли, и выплевывал фонтаном воду изо рта.

— Сказала же, что сделаю это, — я исследовала взглядом скалу снизу-вверх, остановившись на хитроумном сплетении деревьев и виноградника. Обрывки яркого голубого неба проглядывали сквозь дрожавшие от ветра листья, будто это ребенок украдкой смотрит на давно обещанную игрушку. Моя голова болела от выпитого пива, безжалостного солнца и гнусавого пения Кида Рока[1], исполняющего «All Summer Long», которое доносилось из плеера, лежащего около меня. Страх пронизывал все мое тело, каждая клеточка дрожала.

— Уверена? — Адам шутливо потрепал меня за щеку.

— Ни черта она не сделает, — парировала Шэннон, которая лежала на пушистом желтом полотенце и лениво приглаживала свои каштановые спутанные кудри, солнечные очки сидели точно на ее переносице.

— Мэгги полна сюрпризов, — Танна встала со своего полотенца и медленно направилась к кромке воды. Ее длинные белокурые волосы, заплетенные в две свободные косы, упали вперед, когда она обернулась. — Правда, Джои?

— Что? — спросил Джои, вставая.

Я представила, как ил просачивается сквозь пальцы его ног.

— Мэгги, — Танна улыбнулась, вздернув свой милый носик. — Она же сумасшедшая.

— Моя Мэгги? — засмеялся Джои.

— Она собирается это сделать сейчас.

— Тебе понравится. Абсолютно свободное падение. Как будто ты летишь, — Адам предложил мне руку и помог подняться.

— В прошлый раз единственное, что она смогла сделать, — так это постоять там, наверху, и подышать, — ответила Шэннон. — Ты не обязана это делать, Мэгз. Мы будем любить тебя в любом случае.

— Конечно, будем, — Джои оступился по дороге к берегу, вода струйками стекала по его загорелому торсу, — но если прыгнешь, почувствуешь себя звездой.

— Мэгги уже рок-звезда, — засмеялась Танна.

— Я точно знаю, о чем думает Джои, — продолжила Шэннон. — Если Мэгги прыгнет сейчас со скалы, может быть, он уговорит ее прыгнуть и в его постель.

— Шэннон! — я наклонилась и шлепнула ее по голому бедру, пытаясь заставить и Шэннон, и Танну замолчать прежде, чем они выдадут план, который я вынашивала в течение нескольких недель.

— Что? — спросила Шэннон, присаживаясь и поправляя бретельку своего купальника. — Будто бы мы не знаем, что вы двое так и не нарушили сделку.

— Тебе нечего стыдиться, — Танна вертела одну из косичек между пальцами.

— Конечно, нечего, — Шэннон откинула голову назад, подставив лицо солнцу. — Я всего лишь сказала правду.

— Потому что ты всегда такая честная? — фыркнул Джои.

Шэннон не ответила, лишь движением головы перекинула волосы с одного плеча на другое, будто ее меньше всего волновало, что о ней думают другие. Джои закатил глаза, потом посмотрел на меня, улыбаясь во весь рот. Было трудно сконцентрироваться на его длинных каштановых волосах, с которых капала вода, тогда как в моей груди как снежный ком нарастала паника. Это было действительно трудно.

— Готова? — он взял меня за руку. Было приятно чувствовать его тепло, обволакивающее мою кожу.

Я кивнула, не в силах вымолвить хоть что-нибудь, так как не была уверена, буду ли когда-нибудь готова. Но я знала, что должна была сделать это.

— Идет кто-нибудь? — глубокий голос эхом отскакивал от стены утеса, скатываясь по камням.

Мы все посмотрели наверх, Джои и я, Танна, Адам. Шэннон тоже, хотя казалось, что она сосредоточена на чем-то выше вершины утеса, ее глаза сверкали в лучах света, льющихся с невероятно синего неба.

— Все чисто, — Адам приложил руки рупором ко рту, чтобы прокричать знакомый сигнал к старту. — Прыгай!

Пит, который стоял на краю обрыва, дал нам знак типа «все в ажуре» и направился в глубь ущелья. Его дреды покачивались при каждом движении. Через некоторое время парня не стало видно — высота и перспектива обрыва скрыли его из зоны видимости. Нам осталось только ждать. Я задержала дыхание, когда наблюдала в тишине, как он бросился в открытое пространство, сделал несколько круговых оборотов и ушел под воду, подняв целый фонтан сверкающих брызг. Когда же Пит вынырнул, его смех загудел вокруг нас в сумасшедшем танце. Это была одна из причин, по которой я любила ущелье: то, как оно принимало звук, искажало его и швыряло в разные стороны, будто это было что-то материальное, но в то же время легкое, как воздух.

— Это самый лучший прыжок в мире! — прокричал, смеясь, Пит.

— Мэгги, поднимайся, — сказала Шэннон.

В ее голосе слышался оттенок злой энергии, что настроило меня быть более решительной, принять вызов и прыгнуть. То же самое Шэннон проделала, когда Танна в первый раз решила прыгнуть. Казалось, ей было необходимо быть единственной девушкой, достаточно смелой, чтобы отважиться на прыжок с тридцати футов, которой приходилось покончить с этим званием.