Очищение
Авторы: Харольд Ковингтон
Жанры: Боевик, Альтернативная история, Контркультура
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 356 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению. Через одно поколение такое положение дел станет не только очевидным даже самым отсталым из нас, но и в действительности необратимой вещью. (Какой уж там «золотой миллиард» англосаксов и иже с ними по россказням наших не шибко учёных мыслителей-патриотов!) Как быстро переворачиваются страницы летописи человечества и сколько уже случалось возвышений да закатов стран и народов! Сколько общин людских поднялось некогда ко своей и ныне удивляющей славе и сколько отошло в предания. Но безотрадный удел не предписан и не назначен, как хотелось бы верующим в конечное умирание всякой развившейся цивилизации, ибо спасались во множестве и самые приговорённые государства. Исключим исход тех завоеваний, где сила одолела силу и побеждённых стирают с лица земли. Во всем остальном — воля, пресловутая свободная воля людей ответственна как за достойное сопротивление ударам судьбы с наградою дальнейшим существованием, так и за опускание рук пред испытаниями, глупость и неразборчивость ко злому умыслу с непреложной и «естественно» выглядящею кончиной. О том же во спасение своего народа и всего Белого человечества послал благую весть Харольд Ковингтон своими возможно пророческими сочинениями.открыть Написанные хоть и не в порядке развития событий, его книги едино наполнены высочайшими помыслами, мужчинами без страха и упрёка, добродетельными женщинами и отвратным врагом, не заслуживающим пощады. Живописуется нечто невиданное, внезапно посетившее империю зла: проснувшаяся воля Белого человека к жизни и начатая им неистовая борьба за свой Род, величайшее самоотвержение и самопожертвование прежде простых и незаметных, дивные на зависть смирным и покорным обывателям дела повстанцев, их невозможные по обычному расчёту свершения, и вообще — возрождённая ярость арийского племени, творящая историю. Бесконечный вымысел, но для нас — словно предсказанная Новороссия! И было по воле писателя заслуженное воздаяние смелым: славная победа, приход нового мира, где уже нет места бесчестию, вырождению, подлости и прочим смертным грехам либерализма. Отчего мужчины европейского происхождения вдруг потеряли страх, обрели былинную отвагу и былую волю ко служению своему Роду, — сему Ковингтон отказывается дать объяснение. Склоняясь перед непостижимостью толчка, превратившего нынешних рабов либерального строя в воинов, и нарекая сие «таинством», он ссылается лишь на счастливое, природою данное присутствие ещё в арийском племени редких носителей образно называемого им «альфа»-гена, то есть, обладателей мужского начала: непокорности, силы, разума и воли. Да ещё — на внезапную благосклонность высших сил, заронивших долгожданную искру в ещё способные воспламениться души мужчин. Но божье вдохновение осталось лишь на страницах залпом прочитываемых книг, и тогда помимо писания Ковингтон сам делает первые и вполне невинные шаги во исполнение прекрасной мечты, принимая во внимание нынешнюю незыблемость американской действительности и немощь расслабленного либерализмом Белого человека. Он объявляет Северо-Запад страны «Родиной» и бросает призыв: «Добро пожаловать в родной дом!», основывает движение за переселение. Зовёт единомышленников обосноваться в тех местах и жить в условиях, в коих жила Америка всего полвека назад — преимущественно Белая, среди Белых людей. Русский перевод «Бригады» — «Очищение» — писатель назвал «добрым событием сурового 2015-го года». Именно это произведение он советует прочесть первым из пятикнижия с предвестием: «если удастся одолеть сей объём, он зажжет вашу душу, а если не зажжёт, то, значит, нет души…».
Читать онлайн Очищение
Эта книга посвящена памяти Дэвида Лейна, настоящего героя, ныне вознесшегося в Валгаллу, и всем его товарищам, живым и мёртвым.
Король Генрих V — Акт IV, Сцена 3
«Хватит с меня этих извращений!»
Истекай же кровью,
Мой бедный край!
Тиранство, торжествуй,
Тебя не смеет обуздать закон,
Владей похищенным, оно — твоё.
Макбет — Акт IV, Сцена 3
— Я это сделаю, — сказал Зак Хэтфилд.
— Что сделаешь? — спросил своего друга Чарли Вошберн.
— Убью их, — ответил Хэтфилд. — Я собираюсь убить обеих сук.
Двое из них сидели на пластиковых мягких креслах в запущенной гостиной дешёвой меблированной квартиры Зака в Астории, что в штате Орегон. Хэтфилд был высоким и стройным блондином возрастом под тридцать лет. Бросалась в глаза его жилистая фигура и обычно хмурое лицо, изрезанное преждевременными морщинами от работы на улице в холод и ветер — от любой временной работы, которую ему удавалось найти в своём родном городе, и которую ещё не прибрали мексиканцы.
Вошберн — крупный мужчина с выбритым до синевы подбородком, уже проигравший битву с животом и начавший проигрывать бой с залысинами, был на несколько лет старше Хэтфилда.
Третий мужчина сидел на старом диване со сломанными пружинами. Этому мужчине по имени Леннарт Экстрем — владельцу местного хозяйственного магазина было около шестидесяти. Лицо худое, с тонкими чертами, усы и грива волос с проседью, но густая. Вошберн и Экстрем смотрели на Хэтфилда в долгом молчании. Им не приходилось сомневаться в значении его слов. Они знали его всю жизнь и были знакомы с его военным прошлым в Ираке. Только ранний зимний дождь стучал в окна в непроглядной темноте снаружи.
— Боже, — тихо проговорил Чарли.
— Я сделаю это сам, раз так нужно, но не откажусь и от помощи, — продолжил Хэтфилд. — Если вы со мной, тогда обсудим это. Если нет, то, по-моему, вам лучше всего смотаться прямо сейчас, и тогда мы некоторое время не должны встречаться. Когда всё произойдёт, никто никогда после не заговорит об этом. Ни слова. Ничего.
— Неужели нет другого выхода, Зак? — медленно выговорил Экстрем.
Это был пустой вопрос. Все трое знали, что другого выхода не существовало.
Ещё раньше в тот же день Зак Хэтфилд побывал в комнате свиданий тюрьмы округа Клэтсоп. Не в открытой комнате со столами и стульями для семейных свиданий, а в огороженном стенками помещении с кабинками, разделёнными оргстеклом и оборудованными телефонами для связи, в то время как тюремный полицейский настороженно маячил за заключённым и следил за его поведением. Преступление Стивена Кинга было одним из самых серьёзных как по законам штата Орегон, так и по федеральным законам, и Кинг, в соответствии с нормами права в штате был подвергнут жёсткой мере пресечения и находился под арестом.
Кинг, сидящий за оргстеклом лицом к Хэтфилду, выглядел ужасно. Бывший управляющий крупного сетевого продовольственного магазина в районе Сисайд был одет не в оранжевый комбинезон американского позора, а в рваную арестантскую одёжку со старомодными чёрно-белыми полосами, которая почему-то никогда не выходила из употребления в округе Клэтсоп. Телефон для переговоров он вяло держал дрожащей рукой.
Лицо Кинга, когда-то красивое и мужественное, теперь побелело как рыбье брюхо и вытянулось как у лошади, а остатки двойного подбородка и когда-то пухлых щёк свисали с черепа мясистыми складками кожи. Каштановые волосы на голове обвисли крысиными хвостами, и в них показались новые белые пряди, которых не было пару недель назад. Роговые очки Кинга на шарнире с правой стороны лица были скреплены огромным куском скотча.
Хэтфилд решил не спрашивать Кинга, как сломались очки, а его друг сам об этом не распространялся. Хэтфилд, в общем, догадывался, что произошло, но не видел необходимости выслушивать ещё один рассказ на жуткую американскую тему о белом человеке из среднего класса, внезапно брошенном в кошмарный мир тюрьмы. Кроме того, Кинг был настолько погружён в своё личное несчастье, что избиение его каким-то мексиканцем или наркоманом, казалось, даже не отразилось в его сознании. Он будто отключился от своего тела, ощущая лишь бесконечное страдание в сердце и в душе. Всё, что он мог сделать, это продолжать возвращаться к той же теме, снова и снова, как животное в капкане отчаянно пытается отгрызть собственную ногу, чтобы убежать.
