На улице стояло жаркое лето, на входе в университет — охранник, а на повестке дня — подача заявления в магистратуру физического факультета Новосибирского Государственного Университета. Месяц назад Мальвина успешно защитила диплом бакалавра и намеревалась поступить так же, как и добрая половина её однокурсников — продолжить обучение в магистратуре той же кафедры, на которой училась до этого. Не то чтобы физика сплошных сред была её призванием, но и учёба, и дипломная работа до сих пор проходили вполне гладко, и не сказать, чтобы какие-то другие разделы физики казались чем-то более привлекательными.
Показав охраннику студенческий билет, Мальвина прошла к деканату родного факультета по наизусть заученному маршруту. Практически пустой в это время года холл, лестница на второй этаж, и вот уже остаётся каких-то несколько метров… Но стоило Мальвине свернуть в коротенький тупиковый коридорчик, из которого можно было попасть в кабинеты сотрудников деканата, как шаг её сбился, дыхание участилось, а заявление чуть не выскользнуло из рук — в дверь кабинета декана входил её бывший преподаватель Артур Булкин. Одного мгновенного взгляда на скрывающуюся в кабинете спину, одного адресованного совершенно не ей, но всё равно ласкающего слух, со всех сторон обволакивающего «Здравствуйте, Игорь Викторович», Мальвине хватило, чтобы понять: чувства не прошли. За те месяцы, что она ни разу не столкнулась с ним в стенах университета, её чувства не ослабли ни на одну единицу чего бы то ни было, в чём можно измерить любовь.
— Входите, входите, Артур Эдуардович, — совершенно отчётливо услышала Мальвина через незакрытую дверь голос Шабинского, декана физического факультета. — Присаживайтесь.
«Сбежать нельзя остаться» — промелькнуло в голове у Мальвины. Подсказка, где поставить запятую, пришла из записки на двери деканата, на которую девушка, вспомнив о цели своего здесь появления, всё же взглянула: «Перерыв пятнадцать минут».
— Так что вы надумали насчёт лаборатории? — спросил Шабинский, по-прежнему не считая нужным закрыть дверь от посторонних ушей.
Мальвина вся обратилась в слух. Не для того, чтобы узнать подробности разговора, а в в надежде лишний раз услышать любимый ласкающий голос. Но после короткой паузы, вновь заговорил декан:
— Ничего не надумали, так? Ну, не переживайте, Артур Эдуардович. Я кое-что для вас присмотрел.
«А чего это Артур ничего не надумал? Наверное, времени ему дали мало или речь идёт о каких-нибудь глупостях вообще» — в уме, про себя, но от того не менее ревностно начала защищать Мальвина любимого преподавателя, который ей представлялся если и не самым умным человеком на факультете, то уж во всяком случае близко к тому.
— Итак, — торжественно прервал её мысль Шабинский. — В начале следующего учебного года вы откроете на базе нашего университета лабораторию мгновенного метаморфоза человека!
«Что это такое?»
— Лабораторию чего? — похоже, Артуру странное словосочетание показалось немногим более понятно, чем Мальвине.
— Сокращённо — ММЧ, — «пояснил» декан. — Позвольте показать вам кое-что.
Мальвина не могла видеть, что Шабинский показывал. Несколько секунд из кабинета не доносилось ни звука, а потом она услышала растерянного Артура:
— Простите, Игорь Викторович, я не понимаю, какое отношение этот фокус имеет к нашему разговору.
— Отношение самое непосредственное, — ответил декан. — Как вы только что видели, этот акробат — Сантьяго Диас — умеет превращаться в козла!
«Что?!» — не поняла Мальвина. Что за неизвестный ей пока научный жаргон про «превратиться в козла»?
— Что?! — вскрикнул Артур. — Да с чего вы взяли? Такое можно смонтировать! Не очень легко, конечно, но уж точно проще, чем превратиться в козла.
— Можно и смонтировать, — ответил Шабинский. — Но я это превращение видел лично. Метаморфоз действительно происходит и происходит мгновенно — если пролистать видеозапись, то, видите, вот… во-от на этом кадре он человек, а на следующем уже козёл.
— Вижу, — согласился Артур.
— Видите. А я этого акробата не только видел, но и разговаривал с ним. И угадайте до чего договорился?
— Теряюсь в догадках… — пробормотал Артур.
— Сантьяго Диас будет работать у нас! — выпалил декан. — Вы вместе с ним откроете лабораторию и кафедру ММЧ!
«Ого, Артур откроет лабораторию и кафедру!»
А декан продолжал подводить теоретическую базу под свою идею:
— Тем самым вы, Артур Эдуардович, выполните условие для гранта. И задействован в ваших исследованиях будет иностранный специалист по инновационным… ну, технологиями назвать язык не поворачивается. Вы ведь понимаете, что ехать в Новосибирск иностранные специалисты в очередь не стоят. А с Сантьяго я уже договорился. Мы ему уже выслали приглашение, и сейчас он оформляет российскую визу. Это займёт какое-то время, но к началу семестра он будет здесь. Таким образом, у нас будет иностранный специалист в лице Сантьяго — раз, и заведующий кафедрой и лабораторией моложе тридцати пяти лет со своим собственным грантом в лице вас — два.
По Мальвининым оценкам Артуру сейчас было где-то двадцать семь — двадцать восемь. Про гранты и «до тридцати пяти» она краем уха слышала от аспирантов и молодых кандидатов наук у себя в лаборатории. Пока не сильно такими делами интересовалась, но понимала, что грант — это престижно и «Вау». И вдруг испытала прилив гордости, что вот её Артур… Ой, да он же совсем не её.
