Ещё до своего избрания президентом России, Д.А.Медведев, выступая на экономическом форуме в Красноярске 15 февраля 2008 г., поставил ряд задач, решением которых он намеревался заняться в случае избрания его главой государства. Первой из них, что подразумевает и наиболее высокую её приоритетность, было названо «преодоление правового нигилизма» [1]. Однако, если вспомнить относительно недавнюю историю, то преодоление «правового нигилизма» было мечтой ельцинского режима, давно ушедшего в прошлое. В послании Б.Н.Ельцина Федеральному собранию 30 марта 1999 г. “Россия на рубеже веков” [2] правовой нигилизм упомянут в двух аспектах.
Аспект первый:
«Расширение прав и повышение самостоятельности регионов в ходе строительства федеративного государства - процесс объективный [3]. Однако региональные власти ещё не всегда юридически корректно и политически взвешенно используют свою самостоятельность. Поэтому одним из серьёзных барьеров на пути к становлению нормальных федеративных отношений по-прежнему остаётся правовой нигилизм региональных органов власти, несоответствие конституций, уставов и законов ряда субъектов Российской Федерации нормам российской Конституции, а также несоблюдение местными властями законодательства, принятого в пределах компетенции Российской Федерации».
Аспект второй:
«Самое серьёзное внимание стоит уделить системе профилактики преступлений. Борьба с преступностью и коррупцией получит должный эффект лишь тогда, когда мощь государства будет подкреплена активной поддержкой его граждан. Воспитание в духе порицания преступности и взяточничества, преодоление правового нигилизма и стереотипов противоправного поведения - одно из ключевых звеньев борьбы с преступностью» [4].
Что касается первого аспекта, то за восемь лет президентства В.В.Путина (чьё базовое образование - юридическое) все конституции, уставы и законодательные акты, произведённые в РФ в период после ликвидации Советского Союза региональными и националистическими “элитами” [5], были приведены в соответствие с федеральным законодательством либо отменены. Однако это достижение не означает победу над правовым нигилизмом хотя бы в первом аспекте его проявлений, поскольку для чиновников государства неисполнение должностных обязанностей, злоупотребление властью и статусом, приверженность принципу «закон - что дышло: куда повернул - туда и вышло», несоответствие их знаний и навыков кругу ответственности, должностным обязанностям и полномочиям [6] - по-прежнему норма их деятельности.
Скорее можно говорить о том, что чиновники госаппарата, обладающие правом подписи[7], теперь принадлежат к одной федеральной чиновничьей мафии, а не ко множеству враждующих друг с другом региональных мафий. В силу этого участники региональных мафий либо уничтожены физически (Д.Дудаев - наиболее известный из них) либо вытеснены из «большой политики» корпоративной дисциплиной одной федеральной чиновничьей мафии: остальные сочли за благо влиться в её ряды. Хотя в федеральной мафии тоже есть враждующие меж собой клановые группировки, но все они действуют в пределах общей для всех них системы «разводняка» и «понятий».
Именно за отступничество от таких «правил игры», во многом не писаных, но обязательных для участников этой общероссийской чиновничьей мафиозной корпорации, - по якобы реально действующему законодательству, перед которым декларативно все граждане РФ равны, - персонально избирательно привлекаются к ответственности те или иные чиновники. И эту практику персонально избирательного применения законодательства остальному обществу по умолчанию предлагается признать как истинную борьбу государственности с «оборотнями» и «обормотнями», проникшими в ряды якобы безупречно праведного и патриотичного отечественного чиновничества.
Но всё это - не торжество законности и не приближение к её торжеству: это - лишь средство обеспечения какой ни на есть функциональности государственности как системы управления делами общества на более или менее профессиональной основе: какая ни на есть функциональность государственности для общества при достигнутом им уровне развития всё же лучше, чем её полная недееспособность; а для представителей “элиты” - предпочтительнее властвовать, нежели предстать перед судом [8] либо быть убитыми без суда по заказу кого-то из конкурентов или в ходе бунта простонародья.
И не надо удивляться, что оргпреступность проникает в чиновничество, а чиновничество со своей стороны поддерживает (холит и лелеет) некий «симбиоз» государственности с оргпреступностью:
· идеалы у них общие - работать не умеют и не хотят, но желая потреблять всё в преимущественном порядке, хапают всё, что удаётся хапнуть, как на узаконенных, так и на беззаконных основаниях;
