Так как во все времена при служении в Православной Церкви всегда поминались о упокоении души усопших только православных христиан, – потому в постановлениях церковных и не пишется о непоминовении иноверцев, ибо нигде их не поминали.
Выписываем из церковных постановлений, как поминались и ныне поминаются отшедшие о Господе.
На проскомидии: "Таже (т.е. потом) взем иерей пятую просфору, глаголет: "О памяти и оставлении грехов святейших патриархов православных и благочестивых царей и благочестивых цариц, блаженных создателей святыя обители сея (и других усопших поминает по имени и конечне глаголет) и всех в надежде воскресения, жизни вечныя и Твоего общения усопших православных отец и братий наших, человеколюбче Господи".
На сугубой ектении, во время вечерни, утрени и литургии: "Еще молимся о блаженных и приснопамятных патриарсех православных, и благочестивых царех и благоверных царицах, и создателях святыя обители сея, или храма сего, и о всех прежде почивших отцех и братиях, зде лежащих и повсюду, православных".
На литии во время бдения: "Еще молимся о успении, ослабе, блаженныя памяти и оставлении грехов всех прежде отшедших отец и братий, зде лежащих и повсюду, православных".
На полунощнице: "Помолимся о всякой души христиан православных, ублажим благочестивые цари, православные архиереи и вся преждеотшедшие отцы и братию нашу, зде лежащия и повсюду, православныя".
На литургии. Прежде освящения Даров иерей говорит: "Мир всем". Лики поют: "Милость мира жертву хваления". Иереи в алтаре в знамение взаимного мира и единомыслия, дают друг другу целование о Господе (в шею, или в руку. В древние времена то же делали все христиане). По освящении же Даров, иерей, в знамение единства Церкви, поминает в вере почивших праотцев, патриархов, пророков и апостолов, мучеников и преподобных и всех святых. А диакон читает диптихи, т.е. помянники усопших верных, отшедших с надеждою спасения и воскресения (Нов. Скриж. И Служеб.).
Если же открывалось, хотя по времени, как видно это из церковной истории, что кто-нибудь из записанных на этих таблицах оказывался замешанным в ереси, то имена таких всегда исключали. Причину сего выставляет св. Дионисий Ареопагит, говоря так: "Невозможно, чтобы к Единому вместе приводимы были, и миротворного единения с Единым были причастниками люди, разделенные между собою" (св. Дионисия о Церковн. Иерархии гл. 3, отд. 8. Изд. 1854).
Тут же далее говорит св. Дионисий: "Если бы мы, будучи озарены созерцанием Единого, были собраны воедино в единовидном и божественном собрании, то не допустили бы себя впасть в особливые похотения, из которых образуются земные и страстные вражды".
Если бы Римские первосвященники не впали в особливое похотение преобладания, то не враждовали бы на православную Церковь по земным и страстным причинам. Также и лютеране, и вообще протестанты, если бы не недуговали особливыми похотениями чревоугодия и высокоумия, то не нападали бы на православных за соблюдение постов и покорность постановлениям православной Церкви Христовой. Они забыли заповедь Самого Господа в Евангелии: "Аще же Церковь прослушает, буди тебе яко язычник и мытарь" (Мф. 18, 17). Сими словами с тем вместе определяется ясно забота и попечение православных в отношении иноверцев, кто бы они ни были. Но по закону любви Церковь наша молится о соединении церквей, т.е. о обращений иноверных еще при их жизни с тою мыслию, чтобы Господь, имиже весть судьбами, обратил их к свету истины и привел на путь спасения. Если обратятся, то добро и благо; когда же при жизни своей не обратятся, по недоведомым нам судьбам Божиим, то по смерти их Церковь уже не может их поминать, так как они не имели общения с нею при своей жизни.
Достойно замечания, что когда кого-либо из православной царской фамилии выдают в замужество за иноверца, то супруг сей только при жизни его поминается на ектениях, и при том безымянно; по смерти же не поминается. А для царских родственников могла бы Церковь сделать снисхождение, если бы это возможно было.
