Ниф-Нах («Гниющая рана») — удивительно прекрасный мир. Это буйные дикие джунгли, покрывающие всю планету, сочная зелень, тысячи и тысячи маленьких кроваво-красных прудов и озер. И над всем этим — невероятно чистое кобальтово-синее небо. Время от времени сгорающие метеориты оставляют на нем свой след, пересекая небосклон и исчезая за горизонтом.
Сплиты, хозяева этих мест, возможно, жестоки и нетерпеливы. Но где-то, в самой глубине своей свирепой души, они, вероятно, сохранили искру восхищения и преклонения перед красотой, в этом я уверена.
Мелисса Бэнкс.
Звездные коридоры
Все произошло так быстро, что Нопилей в испуге даже не успел воскликнуть: «Чертова яичница!» — одно из самых неприличных проклятий, какое только могло себе представить подрастающее поколение ящеров-теладинцев с их нелюдимыми воспитателями. Только что он сидел в командной рубке своего корабля, окруженного пламенем, изумительного «Счастья Нианы», погрузив обе лапы в рукояти управления, и следил за тем, как неотвратимо приближается его последняя сезура, а уже в следующее мгновение карданные подвески командирского сиденья резко устремились вниз, настолько резко, что у Нопилея даже закружилась голова. Он падал вниз, туда, где в палубе зияла дыра, на которую он до сих пор совершенно не обращал внимания.
За этой дырой он увидел слабое красноватое свечение шарообразного бортового лифта.
«Как странно», — подумал он.
И тут же весьма ощутимый толчок катапультировал его в лифт, где его резко затормозила и бережно подхватила какая-то пенящаяся субстанция. И прежде чем Нопилей смог собраться с мыслями, он почувствовал следующий толчок, за ним последовал короткий рокочущий звук, низкочастотная вибрация которого не предвещала ничего хорошего. Потом внезапно стало тихо, даже пугающе спокойно, и только иногда казалось, что снаружи раздается какой-то призрачный шорох.
Молодой теладинец — его шкурка еще не утратила своей желтизны, а шестиконечные чешуйки жесткой кожи были узкими, как у только что вылупившегося птенца, — лежал, уткнувшись побелевшей от страха чешуйкой на лбу в какую-то светло-синюю спасательную пену, плотно облегавшую его, чтобы смягчить перенесенное им потрясение. Ему было трудно дышать, и все его три сердца стучали от страха тяжело и замедленно. Его тело впадало в непроизвольную каталепсию, которая досталась в наследство от далеких предков и о которой все уже давно забыли.
Нопилей (так звали молодого ящера) попытался что-то сказать, но тело оцепенело настолько, что его глотка судорожно сжалась и могла издавать только шипение.
— Гшшш! — вырвалось из глотки, когда он попытался позвать Инания, бортовой компьютер «Счастья Нианы».
Ледяной холод поднялся по его плавнику и впился в затылок. Что же случилось? Разве мощные щиты его корабля не должны были выдержать любое столкновение? Всепоглощающий ужас перед этой страшной несправедливостью придал ему на какое-то время дополнительные силы, так что он даже попробовал пошевелить правой лапой, несмотря на оцепенение и сопротивление окружавшей его пены.
«Похоже, столкновение не было таким уж незначительным», — предположил он, с трудом пытаясь расправить и снова закрыть плавательные перепонки своей правой лапы.
Как бы там ни было, а энергетические щиты его похожей на яйцо воздушной яхты израсходовали практически все запасы мощности из-за резкой потери высоты в атмосфере планеты. Израсходовали еще до этого столкновения!
Следующий порыв ледяного холода пронзил его, когда он подумал о своих друзьях, о звездной воительнице Елене Кхо и неутомимом шутнике Кайле Бреннане, об этих двух человеческих существах с овеянной легендами Земли, затерянной планеты аргонцев. Удалось ли им спастись?
— Огхх! Пожалуйста! — всхлипнул он тихо.
Если и было в этом мире что-то, что значило для него больше, чем «Счастье Нианы», то это были два удивительных человека! Он хотел уберечь их корабли от атак воина-сплита Хо т'Ннта — и при этом врезался в истребитель-перехватчик Хо. Врезался? Нет, это звучит так, будто произошел просто несчастный случай. На самом деле он совершенно сознательно бросил свою яхту на машину Хо. А что ему оставалось делать? Ведь на борту «Счастья Нианы» не было оружия!
— Ишшаншньянш! — прошепелявил Нопилей еще раз и попытался со всей силой, которую придавало ему отчаяние, окончательно стряхнуть с себя оцепенение.
Бортовой компьютер все еще не отвечал. Скорее всего Инаний осознанно катапультировал его в лифт, который был сконструирован, кроме всего прочего, и как специальная клетка для пилотов, защищающая их при столкновениях и в случае вынужденной посадки. При мысли о том, что «Счастье Нианы» в этот момент совершенно бесконтрольно несется куда-то вниз, а вместе с ним и он, Нопилей чуть снова не впал в спасительное оцепенение. Но с решительным шипением, которое свидетельствовало о его сопротивлении предполагаемой неотвратимости судьбы, теладинец отмел все тревожные мысли и вскинул обе лапы. Когти и плавательные перепонки продырявили защитную пену, и звук был такой, будто лопнул миллион мыльных пузырей.
— Ишанишш, отвещщай же! Тшшш! — крикнул он, артикулируя звуки уже гораздо лучше, чем прежде.