Погода в это теплое июньское воскресенье стояла отменная. Солнце светило ярко, как никогда, и его лишь изредка закрывали проносящиеся по небу легкие полотенца облаков, даря еще не привыкшему к летней жаре Новосибирску короткие моменты приятной прохлады. Город расцветал, подобно огромному розовому бутону, и каждая его улочка излучала радость, навеянную наступившим летом. И безусловно, красивейшим местом в городе в этот день был Центральный парк…
Сергей никогда особо не ценил красоту природы. Никогда не понимал девушек, любующихся цветами яблони или сирени. Никогда не любил путающихся под ногами детей, за которыми, почему-то, совершенно не желали присматривать их родители. Но в этот день он разделял радость своей спутницы, под руку с ней прогуливаясь по парку.
Вокруг царил праздничный летний содом. Кричали дети, размахивая воздушными шарами, которые так и рвались из их рук, стремясь умчаться в ярко синее небо. Иногда, когда тот, или иной малыш, чуть ослаблял хватку, тоненькая ниточка шарика ускользала из его ладони, и он возносился ввысь, провожаемый радостными взглядами прохожих, а малыш тут же с криком мчался к своей маме, извещая ее о том, что «Шалик улетел». Где-то рядом надсадно гудела карусель «Ромашка», тоже, видимо, пытавшаяся оторваться от земли. Неподалеку от нее кто-то восхищенно матерился, вращаясь на «Хип-хопе» — аттракционе, больше похожим на тренировочный аппарат космонавта. Отчаянно визжали дети, ухая с десятиметровой высоты на гигантской качели… И над всем этим радостным содомом горделиво возвышалось колесо обозрения, возносящее людей вслед улетающим шарикам. В небо, откуда открывался фантастический вид на город, старательно прихорашивающийся в преддверии своего дня рождения. Главного летнего праздника Новосибирцев — дня Города.
Теперь Сергей понимал, почему его младший брат советовал вести девушку на первое свидание не в кино, не в кафе, а именно сюда. В парк. Вот только он, в свои двадцать шесть лет, все еще малоискушенный в амурных делах, даже и не предполагал, что словоохотливая девушка Наташа просто засыплет его вопросами на первом же свидании. О жизни, о семье, о работе… О выпивке.
И что доставляло ему немалое удовольствие, ей он мог спокойно рассказать о четырех годах алкоголизма, два из которых были, по сути, непрекращающимися попойками. И не только потому, что она, в отличие от многих, понимала его чувства — познакомились они не где-нибудь, а на собрании АА — Анонимных Алкаголиков, а еще и потому, что теперь это ушло в прошлое. Вот уже почти год, как он не притрагивался к бутылке, воротя нос от одного лишь запаха спиртного.
Она вошла в группу всего пару недель назад, и тут же привлекла его внимание. Тихая, застенчивая, молчаливая… Такой она выглядела на группе. И куда все делось, как только они оказались вдвоем?! Она щебетала всю дорогу, засыпая его вопросами, но не давая и слова сказать в ответ. Видимо, там, в АА, она просто боялась открыться другим, практически незнакомым ей людям. И, наверное, именно потому, она тут же подсела к Сергею, который, на правах старожила, тоже больше молчал, чем говорил. И с пол слова, с полвзгляда, они понравились друг другу. Вспыхнувшее, вдруг, чувство нельзя было назвать любовью с первого взгляда — скорее, это была просто встреча двух одиноких сердец, истосковавшихся по доброте и ласке.
— А здорово это, наверное, работать шофером?.. — не то спросила, не то просто прокомментировала Наташа, от чего Сергей буквально раздулся от гордости.
Да, в профессии водителя много романтики, но он, признаться, видел в ней лишь иные, менее прекрасные стороны. Почему-то при мысли о работе в его воображении возникали ассоциации вовсе не с обвевающим лицо ветром, не с убегающей под капот дорогу и не с интересными попутчиками, которых можно встретить в пути.
Вспоминались торчащие из-под капота ноги дальнобойщика, закопавшегося в моторе так, что хоть подъемным краном тягай обратно. Вечно дорожающий бензин, сора и примесей в котором ничуть не убавляется с увеличением цены. Лопающиеся в середине срочного рейса шины и проклятья, адресованные механику, по пьяни забывшему положить в машину запаску.
Но не рассказывать же девушке обо всем этом? О том, как он пару раз садился за руль автомобиля «навеселе», и как в результате ухитрился опрокинуть груженый «КРАЗ», который и бульдозером-то перевернуть сложновато. Или о шуточной дразнилке, которую сочинили про него ребята в гараже (в котором он задержался аж на целый месяц, что в годы постоянной пьянки было просто рекордом). «Раз фонарь, два фонарь, все деревья к черту! Это Серега обормот вышел на работу.»
Она жаждет услышать «Мы шофера — мы достойное звено», и «Крепче за шоферку держись баран», или как это там звучало в оригинале…
— Конечно. — без колебаний ответил Сергей, — Ты даже представить себе не можешь, какое это удовольствие, гнать ночью на грузовике по почти пустому шоссе! Ты только представь себе на секунду «ЗИЛа», у которого под капотом притаилось столько лошадей, что на целый колхоз хватило бы, который подчиняется малейшему нажатию педали. А если это не «ЗИЛ», а «КАМАЗовская» фура? Сутки в пути со всеми вытекающими. Мир посмотреть, себя показать…
