Он жил как на осадном положении. Иначе и не скажешь. Но в Комберфорде никто, казалось, об этом не подозревал.
Николас Эверард Дэлтон, пятый граф Рейвенсден, смотрел, как старый дворецкий его покойного деда закрывал за собой двери. Уже в третий раз за эти дни граф втолковывал ему, что ни под каким видом нельзя пускать в дом неизвестных особ женского пола, какие бы горестные, душераздирающие истории те ни рассказывали – будь это любимый щенок, проскочивший в ворота замка, преследование ужасных разбойников, которых, однако, нигде поблизости не было видно, или, как только что, лодыжка, подвернувшаяся как раз у самых ворот.
Дело шло к тому, что скоро нельзя будет пройти через ворота, не столкнувшись с какой-нибудь девицей.
– Ник, дружище, хмуриться бесполезно, – проговорил, тыча в сторону приятеля вилкой, его сотрапезник, светловолосый джентльмен, с удовольствием уплетавший завтрак, достойный Гаргантюа. – Не вина старика Винвика, что он так доверчив. Ему просто не приходилось сталкиваться с женским коварством. Сомневаюсь, что на твоего деда охотились столь же рьяно.
Ник перевел взгляд на приятеля.
– Прекрати, Дев.
Его давнишний друг, виконт Девенхэм, усмехнувшись, проигнорировал эту краткую реплику.
– Как ты думаешь, мисс Смисби, или как там ее зовут, смирится с поражением и ретируется?
– Мне совершенно безразлично, воспользуется ли она предложенной каретой или отправится прочь пешком.
– И чего только не приходится терпеть человеку, когда он внезапно становится сиятельным, – с притворным состраданием заметил Девенхэм.
– Я умел давать от ворот поворот и до того, как получил титул, – сухо возразил Ник, но, не удержавшись, улыбнулся: – К тому же я не более завидный жених, чем ты.
Виконт покачал головой.
– Никакого сравнения. Если верить моим сестрам, внешность у меня тоже вполне презентабельная, зато в тебе ко всему прочему есть нечто таинственное и опасное. – Будто для усиления своих слов, он снова взмахнул вилкой. – Фатальное для женщин.
Фатальное для моего расследования, если не положить этому предел, мрачно подумал Ник. Замечание Дева дало другое направление его мыслям. Он взглянул в веселые голубые глаза приятеля, и улыбка исчезла с его губ.
Они оба прошли через войну, но Дев, казалось, совсем не изменился. Он дрался с врагом в открытых сражениях, тогда как война Ника проходила в мире мрачных тайн шпионажа. В мире, где молча наблюдаешь за потухающими глазами умирающего противника. В мире, где тебе надо быть хладнокровнее и быстрее врага, если хочешь выжить. В мире, где иногда просто невозможно провести границу между добром и злом.
Перед глазами возникло гордое лицо молодого лейтенанта, покидавшего Англию около двенадцати лет назад с прелестной невестой и мечтами о подвигах и славе. Усталое лицо, смотревшее на него из зеркала по утрам, когда он брился, было совсем другим. Не осталось и следа мечтательности в холодных зеленых глазах под вечно нахмуренными черными бровями, мягкости в суровой, неулыбчивой линии рта, и, в который раз за последние месяцы, он задумался – каким же он стал и как ему жить дальше.
– Конечно, основная проблема в твоей матушке, – продолжал Девенхэм, не заметив перемены настроения приятеля. С видом человека, срочно нуждающегося в подкреплении, он потянулся за кофейником и налил себе еще чашечку. – Знаю, тебе надоел беспорядок, оставленный в Рейвенсдене твоим братцем, но пригласить миледи сопровождать нас в Комберфорд было весьма опрометчиво. Теперь, сняв траур, она таскает нас на приемы чуть ли не каждый день, и в результате охотящиеся за мужьями гарпии атакуют тебя, даже не дождавшись, пока мы как следует позавтракаем.
Несмотря на раздражение от утреннего происшествия, Ник не выдержал и рассмеялся:
– Перспектива чудовищная, это уж точно. Но я вовсе не приглашал мою дорогую матушку, она сама себя пригласила. Возможно, следовало ей отказать.
Виконт возмутился:
– Бог мой, как можно? Это же дом ее детства. Думаю, она не бывала здесь много лет. – Он на минуту замолчал, а потом добавил как бы между прочим: – Я не знал, что твоя мать сама захотела сопровождать нас. Полагал, ты таскаешься за ней, просто потому, что решил снова жениться.
На секунду сузившиеся глаза друга предупредили Девенхэма, что тому неприятны его слова. – Совершенно разумное предположение, – пробормотал он извиняющимся тоном. – Знаю, насколько смерть Мэриан выбила тебя из седла, но теперь, когда ты унаследовал титул… Долг главы семьи и все такое… А поскольку ты совершенно добровольно сопровождал миледи на все приемы, устраиваемые в Сассексе, она, возможно, думает, что ты охотишься за невестой.
В воздухе повисла напряженная тишина. Ник вытянул свои длинные ноги, скрестил их и стал нарочито внимательно рассматривать носок начищенного до блеска сапога.
– Не совсем так, – произнес он наконец. – Мне действительно представлялось, что присутствие матери поможет мне. Видишь ли, Дев, я действительно охочусь… – он пристально посмотрел в глаза приятеля, – за парой предателей.
Виконт чуть не поперхнулся кофе.
– Черт возьми, Ник, – прохрипел он, с трудом отдышавшись. – Будь поаккуратнее со словами. Охотишься за парой предателей? Здесь?
