1. «Старый украинский работник»
21 ноября 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило «проект закона о перебежчиках с поправками т. Сталина», решив «издать его от имени ЦИК СССР за подписями тт. Калинина и Енукидзе».[1] Опубликованное на следующий день в центральных газетах, постановление объявляло «вне закона должностных лиц — граждан СССР за границей, перебежавших в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и отказывающихся вернуться в СССР», что влекло за собой «расстрел осужденного через 24 часа после удостоверения его личности»![2] В мировой прессе этот закон назвали “Lex Bessedovsky” — по фамилии бывшего поверенного в делах СССР во Франции, громкий разрыв которого со сталинским режимом стал поистине знаковым событием в истории «советской» или, как считали тогда, «третьей» эмиграции…
Григорий Зиновьевич Беседовский родился 6 января 1896 г. в Полтаве в семье швеи и приказчика, который принимал участие еще в первых социал-демократических кружках и, хотя позже обзавелся собственным магазином готового платья и удостоился звания личного почетного гражданина, не порывал связей с подпольщиками, предоставляя свою квартиру под конспиративную явку и для нелегальных собраний. «1905 г., - вспоминал Беседовский, — оставил во мне, тогда почти ребенке, сильное впечатление. Революционное настроение кругом, разговоры о жестокостях полиции и казаков, подавлявших аграрные беспорядки в Полтавском и Миргородском уездах, радикальное мировоззрение отца — все это приучило меня с детства ненавидеть царизм, полицию и жандармов».[3] Принятый сразу в пятый класс городского коммерческого училища, Беседовский шел «все время первым учеником», но, вступив в 1909 г. в кружок самообразования, в котором читали и запрещенную литературу, увлекся анархическими идеями князя П.А.Кропоткина.
В 1911 г. глава семейства покончил с собой «в припадке острой неврастении», а магазин продали за долги. «Мы остались без средств, — писал Беседовский, — и с этого года я начинаю самостоятельную жизнь, зарабатывая уроками, которых у меня было всегда очень много…» Но ученический кружок, неосторожно переименованный в «анархо-коммунистическую группу», был раскрыт жандармами, и юношу арестовали как участника «преступного сообщества» с привлечением к дознанию по 102-й, «революционной», статье Уголовного уложения. Лишь благодаря заступничеству директора училища, который убедил полицию, что речь идет не более чем о «мальчишках», увлекшихся «игрой в анархического Майн Рида», Беседовского освободили сразу после второго допроса, отдав на «попечение» матери и прекратив дознание «за малолетством». Впрочем, он уже заразился «болезнью» нелегальщины и, восстановив кружок, но опасаясь нового ареста, по окончании училища покинул Россию и уехал во Францию.
Поселившись в Тулузе, Беседовский слушал лекции в электротехническом и аграрном институтах и, подрабатывая «чертежной работой», посещал собрания анархистов. Но незадолго до первой мировой войны он вернулся на родину[4] с намерением вести «анархистскую пропаганду среди крестьян», для чего поступил в Ново-Александрийский институт сельского хозяйства и лесоводства, эвакуированный в 1914 г. в Харьков. Пользуясь тем, что для практических занятий студентов институту выдели землю в Чугуево-Бабчанском лесничестве и близ станции Дергачи, Беседовский организовал два малочисленных, по 5–7 человек, анархистских кружка в селах Даниловка и Кочеток. «Зарабатывал я в это время очень много, — пояснял он, — до 120 р. в месяц, и весь почти свой заработок от уроков и чертежей тратил на литературу». Оба кружка распались вследствие мобилизации их участников в армию, которая самому «кружководу» не грозила по состоянию здоровья: порок сердца.
