Неудавшееся двойное самоубийство у водопадов Акамэ

Неудавшееся двойное самоубийство у водопадов Акамэ

Авторы:

Жанр: Современная проза

Цикл: Terra Nipponica №29

Формат: Полный

Всего в книге 59 страниц. Год издания книги - 2014.

Чтобы написать эту книгу, автор провёл восемь лет среди людей, живущих за гранью бедности. Людей, среди которых не работают категории современного общества. Среди люмпенов, у которых нет ни дома, ни веры, ни прошлого, ни будущего. Которые живут, любят и умирают как звери — яростно и просто. Она полна боли, полна отчаянной силы. Читать её тяжело, и всё равно читаешь на одном дыхании. И, прочитав, знаешь, что ты уже не такой, каким был тогда, раньше, когда открыл её в первый раз. И что снова возьмёшь её с полки — чтобы взглянуть в лицо этой тьме с её вопросами, ответов на которые, быть может, просто нет. 16+ Для читателей старше 16 лет. Текст содержит табуированую лексику.

Читать онлайн Неудавшееся двойное самоубийство у водопадов Акамэ


Предисловие переводчика

Есть книги — как парадный сервиз за стеклом буфета: их ставишь на книжную полку на самое видное место и не открываешь ни разу. Есть книги тонкие и пустые, как презерватив — и такие же одноразовые. Есть книги, с которыми срастаешься настолько, что скоро их не нужно и открывать — их знаешь наизусть и смакуешь перед сном с закрытыми глазами, будто катая языком во рту, постепенно засыпая.

Эта книга — как пощёчина. Пощёчина всем тем, кому хоть раз приходилось выбрать удобство вместо правды. Тем, кто боится признать свою слабость. Кто следует чужому примеру и не задаётся вопросом «зачем». Кто прячется за маской и ждёт того же от других. Эта книга показывает тьму, которая есть в каждом из нас — даже если мы предпочитаем её не видеть.

Чтобы написать её, автор провёл восемь лет среди людей, живущих за гранью бедности. Людей, среди которых не работают категории современного общества. Среди люмпенов, у которых нет ни дома, ни веры, ни прошлого, ни будущего. Которые живут, любят и умирают как звери — яростно и просто.

Она полна боли, полна отчаянной силы. Читать её тяжело, и всё равно читаешь на одном дыхании. И, прочитав, знаешь, что ты уже не такой, каким был тогда, раньше, когда открыл её в первый раз. И что снова возьмёшь её с полки — чтобы взглянуть в лицо этой тьме с её вопросами, ответов на которые, быть может, просто нет.

Юра Окамото

1

Несколько лет назад на станции метро Кагурадзака на чёрной доске объявлений белым мелом было написано:

«Хиракава вместе с Асада спел любовную песню Ёсида Такуро, и спортивные занятия отменили. Хиракава умер».

Десять с чем-то лет тому назад на станции Нисимотомати линии Хансин на доске объявлений было написано:

«Я прождала тебя до половины десятого. Изверг. Акико».

Ни то, ни другое происшествие не имеет ко мне ровно никакого отношения, но два призрака, два демона выведенных мелом строк остались в моей памяти навсегда. Наверное, потому, что, прочитав их, я словно прикоснулся к той поистине адской боли, которая заставила неведомые пальцы сжать мел.

Мне было под тридцать, когда я сбился с пути истинного и остался в Токио без гроша. Девять лет жизнь бросала меня из стороны в сторону, и я жил впроголодь, едва сводя концы с концами. Пути вперёд не было, назад — тоже, и я сидел глубокой ночью с рваной раной в сердце на скамейке станции Нисимотомати как раз в один из тех девяти лет. Новый год только наступил, и ночь была ледяная, словно скованная холодным ветром. Я опустился настолько, что такие скамейки на станциях стали моим последним и единственным прибежищем, но ощущение собственного падения наоборот придавало мне силы. Есть женщины, которые бросают работу и всё же могут выжить в одиночку, а есть мужчины, которым это не дано. Я был одним из этих никчёмных мразей.

Но в пятьдесят восьмом году эры Сёва[1] я вернулся в Токио без гроша в кармане и снова нанялся в фирму. Помогли добрые люди. Доведённый бедностью до отчаяния, я был им благодарен. Но в глубине души таилось разочарование: однажды не состоявшись как примерный член общества, я снова вернулся к исходной точке.

Лето в тот год выдалось немилосердно жаркое. Я снял комнату с голыми стенами на краю квартала Сасугая в районе Коисикава, но кроме свёртка с нижним бельём и прочими вещами, который я положил в углу комнаты, у меня не было ровным счётом ничего — не было даже денег купить костюм и ботинки, дабы надеть завтра на работу. Девять лет я прожил, скрываясь от мира, девять лет одевался, как мне вздумается. В фирме я не служил целых одиннадцать лет. И было мне уже тридцать восемь лет отроду. Иногда я влюблялся, однако познать радость (или ужас) брака или отцовства мне не пришлось, отчего я и смог позволить себе жить жизнью отшельника и всё же умудрился не подохнуть собачьей смертью и снова вернуться в Токио. Когда в карманах загуляет ветер, хватаешься за любую соломинку, подаёшься хоть в фирму, хоть куда — тут уж не попривередничаешь.

Жара в комнате стояла убийственная. Что же касается меня, то жизнь уже успела растолковать мне, что я был холоден как мертвец — и сердцем и плотью. В себе я успел отчаяться напрочь. Но признать это вслух меня не заставили бы и пыткой. Бездомный бродяга, которого презирали и осуждали все, но который, казалось, был этим даже доволен и упрямо шёл своим, хоть и кривым путём, вдруг бесстыдно вонзает зубы в подвернувшийся лакомый кусок, надевает костюм и ботинки и возвращается к праведной жизни. Поступить так мог только человек, не знающий стыда, человек бесхребетный. Я застыл, прижав ладони к полу. Маленький паучок заполз мне на руку и медленно переправился по ней на другую сторону.

И всё же в то время сила ещё жила в каждой клетке моего тела. Хотя подчас одиночество и сжимало моё сердце своей дьявольской хваткой, у меня ещё доставало сил одолеть его. Но когда мне исполнилось сорок три — в следующий год, после года злосчастий — я день за днём заставлял себя выходить на работу, несмотря на озноб и кровь в моче, и весной от крайнего переутомления свалился прямо в фирме и слёг в больницу на пятьдесят с лишним дней с болезнью печени. А теперь, два года спустя, от острого малокровия у меня сдало сердце, не дают покоя приступы, и без докторов с их лекарствами мне не протянуть и дня.


С этой книгой читают
Лоулань
Автор: Ясуси Иноуэ

Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.


Дорога-Мандала

Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.


Рассказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Парнасские заросли

Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».


Буллет-Парк
Автор: Джон Чивер

Журнал «Иностранная литература» №№ 7-8, 1970В романе «Буллет-Парк» речь идет о таком характерном для Соединенных Штатов Америки явлении, как сабербанизация, то есть массовое переселение американцев в пригороды со всеми характерными для этого процесса социальными и психологическими последствиями. О том, что Буллет-Парк, как и любой другой городок северо-востока Америки, служит прибежищем «духовным банкротам, что отбивают друг у друга жен, травят евреев и ведут ежечасную и бесплодную борьбу с собственным алкоголизмом», читатель узнает уже на самых первых страницах произведения.


Передышка. Спасибо за огонек. Весна с отколотым углом. Рассказы

Проза крупнейшего уругвайского писателя уже не раз издавалась в нашей стране. В том "Избранного" входят три романа: "Спасибо за огонек", "Передышка", "Весна с отколотым углом" (два последних переводятся на русский язык впервые) - и рассказы. Творчество Марио Бенедетти отличают глубокий реализм, острая социально-нравственная проблематика и оригинальная манера построения сюжета, позволяющая полнее раскрывать внутренний мир его героев.Содержание:В. Земсков. Неокончательное слово Марио БенедеттиПередышкаСпасибо за огонекВесна с отколотым угломРассказы.


Деловое общение, или Школа жизни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь среди рыб
Автор: Рене Фройнд

Чтобы спасти свое издательство от банкротства, Сюзанна Бекман готова на все. По иронии судьбы, единственный, кто может ей помочь, — Альфред Фирнайс, знаменитый поэт… а еще социофоб и пьяница. Надежда немецкой поэзии не спешит создать новый шедевр, что совсем не радует Сюзанну, и она уговаривает его отправиться в Альпы. Может быть, там на него снизойдет вдохновение? Но, увы, муза поэта не иначе как заблудилась, и, сидя в хижине вдали от цивилизации, Альфред обдумывает план побега. И тут — о чудо! — он знакомится с Марой, молодым биологом, изучающим озерных рыбок.


Польша против СССР, 1939-1950 гг.
Жанр: История

Книга рассказывает о непростых взаимоотношениях между Польшей и СССР в межвоенный период, борьбе польского подполья против СССР в 1939-1950 гг., об участии польских воинских формирований во Второй мировой войне. Автор опровергает многочисленные мифы о жестокостях советского режима в отношении поляков, об агрессивных планах, будто бы разрабатывавшихся СССР в отношении независимой Польши, о якобы бескомпромиссной борьбе Армии Крайовой и польского подполья с фашистами и многом другом.


Политическая биография Сталина. Том 3 (1939 – 1953)

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз.


Майдан по-парижски

Те, кто говорят, что ситуация на Украине уникальна и такое произошло впервые, сильно ошибаются, или просто не знают истории. Восстания, поддержанные внешними силами, возникали и в других странах, и в другие времена. Да, там люди бегали не с автоматами Калашникова и сотовыми телефонами, а с пиками и шпагами, но события очень сильно напоминали все то, что происходило на Майдане в феврале 2014 года, и последствия для этих стран были катастрофическими.Например, давайте вспомним 12 мая 1588 года во Франции, которое вошло в историю как «День Баррикад».«Конде придет — порядок наведет», «протестантов на гиляку», буйные титушки-наваррцы, козни «москалей» из Англии, Испании и Соединенных провинций, региональные «короли» со своими армиями и, конечно же, революция достоинства с вырезанием оппонентов.


Кома
Жанр: Боевик

В отделении, где работает молодой врач-терапевт, происходит цепочка необъяснимых смертей больных. Не надеющийся уцелеть и по очереди жертвующий всеми своими принципами, идеалами и совестью ради спасения людей, он ищет причины происходящего. Они не имеют ничего общего с мистикой. Они страшнее.