Небесные верблюжата. Избранное

Елена Гуро (1877–1913)

«Отбросьте на миг рабскую привычку укладывать все в рамки раз установленные и закрепленные силою традиций и повторений, отбросьте нудные, намозолившие душу штампы, вверьтесь хоть раз порывному голосу вашей до дна встревоженной души и назовите мне еще одного поэта, у кого выговариваемое, запечатлеваемое в слове, так безраздельно, неразрывно сливалось бы с передаваемым, у кого факты жизни так неразличимо превращались бы в живые факты слова, превращались бы так полно, так убедительно, живо, что сама грань между ними становится несуществующей»[1]. — Эти слова, сказанные Борисом Гусманом о Елене Гуро, в какой-то мере объясняют, почему большинство критиков писали о поэте в ее стиле, поневоле перенимая ее манеру и интонацию (отзывы некоторых из них, например К. Чуковского и Е. Лундберга, сводились к обильному цитированию произведений Гуро, как бы оправдывающему слишком «камерный» и «романтический» характер их статей — зачастую вовсе не критических, а скорее — восторженно-патетических). Но можно ли удовлетвориться подобным объяснением и принять его за исчерпывающий ответ на вопрос о том, в чем же секрет влияния Елены Гуро на творчество многих ее современников и писателей нашего времени, ее удивительной самобытности и неповторимого своеобразия?.. Едва ли. — То, что составляет тайну и сокровенное Художника, расшифровке не поддается. Возможно лишь постепенное, осторожное и несуетное приближение к разгадке…

Елена Генриховна Гуро родилась в Санкт-Петербурге 18 (30 — н. ст.) мая 1877 года в семье полковника Генриха Гельмута (Георгия Степановича) Гуро, позднее получившего чин генерал-лейтенанта и в начале 1900-х годов состоявшего при главнокомандующем войсками гвардии и Петербургского военного округа Великом князе Владимире Александровиче. Дед Гуро по отцовской линии — эмигрант из дворянского рода маркизов де Мерикур, покинувший Францию после революции 1793 года. Другой ее дед, известный литератор и педагог М. Б. Чистяков, издавал журнал «Детское чтение», писал стихи и сказки для детей. Любимым чтением Елены в ранние годы была изданная в 1846 году под редакцией Чистякова книга «Картины из истории детства знаменитых живописцев». Мать Гуро, Анна Михайловна, была «женщина даровитая, хорошо рисовала и могла бы стать художником»[2].

Детство и ранняя юность Гуро прошли в Псковской губернии, недалеко от станции Новоселье, где родители Елены купили участок земли с лесом и поставили дом (имение «Починок»). Там она с восьми лет начала рисовать и записывать свои первые детские впечатления (в архивах сохранилось множество ее ранних альбомов и тетрадей с рисунками, стихотворными и прозаическими набросками).

Профессионально заниматься живописью Елена Гуро стала в 13 лет, поступив в петербургскую рисовальную школу Общества поощрения художеств. 1890 год — знаменательный для Гуро. Она знакомится со своим будущим мужем, Михаилом Васильевичем Матюшиным, музыкантом, композитором, художником, теоретиком и исследователем искусства, ставшим до конца жизни самым преданным ее другом, учителем и соратником. Спустя двадцать с лишним лет после кончины Елены Генриховны Матюшин вспоминал: «Теперь многие говорят о синтетичности искусства. Я немало повидал на свете, внимательно и любовно выделяя все живое и оригинальное. И нигде и никогда не встречал так тесно сплетавшегося рисунка и стиха, как у Гуро. Когда она работала над словом, она тут же рисовала. Когда она делала рисунок или акварель, она на краю записывала стихи или прозу… Это было какое-то „солнечное сплетение“ видения и слышания. Гуляя с ней, я всегда поражался ее контакту с природой, до какой степени она соединялась с окружающей жизнью»[3].

В 1903–1905 годах Гуро и Матюшин посещают мастерскую Яна Ционглинского, превосходного педагога и замечательного мастера. В 1906 году, разойдясь с Ционглинским во взглядах на современную живопись, они переходят в частную студию Елизаветы Званцевой, располагавшуюся в доме на углу Таврической и Тверской улиц (как раз под знаменитой «башней» Вячеслава Иванова), где преподавали Лев Бакст и Мстислав Добужинский. Последний писал в своих мемуарах «Встречи с поэтами и писателями»: «Я хочу вспомнить тут одну мою необыкновенно талантливую ученицу, Елену Гуро, маленькое, болезненное, некрасивое существо (она умерла очень скоро), которая была очень тонким и очаровательным поэтом. Она успела напечатать только одну маленькую книжку стихов, ею самой прелестно иллюстрированную и посвященную ее сыну, который существовал лишь в ее воображении»[4].

В 1905 году Елена Гуро впервые дебютировала как художник, сделав — по предложению харьковского издателя Кранихфельда — иллюстрации к «Бабушкиным сказкам» Жорж Санд. В это же время состоялся и ее литературный дебют. В «Сборнике молодых писателей» (СПб., 1905) появился первый прозаический опыт Гуро под названием «Ранняя весна». Через год в журнале «Счастье» был напечатан ее рассказ «Перед весной». Но настоящее литературное крещенье приходится на февраль 1909 года, когда вышла первая книга Елены Гуро «Шарманка»