Святого мученика Парамона Зимоуказателя, понедельник, ночь
Семен Николаевич Двинов, сенатор, тайный советник, особа 3-го класса, сын знаменитого архангельского помещика, владелец села Двиново, мучительно сдерживал рвотный позыв.
На лбу его превосходительства мелким бисером проступил пот, тонкое и не по-аристократически зеленое лицо страдальчески скривилось. Приступ продолжался с четверть часа и наконец отступил. Семен Николаевич сдвинул кустистые брови. Унизанные перстнями пальцы потянулись к колокольчику-балаболке: вызвать слуг, дать острастку! Однако через мгновение спазм повторился с удвоенной силой, рука беспомощно опустилась. От гнева не осталось и следа. Какое там злиться, когда и дышать трудно!
Следует сказать, недостойное чувство было оправданным, а вызвавший его инцидент заслуживающим самого пристального внимания. Досадно только, что брезгливость переросла в омерзение, а затем и в нестерпимую тошноту. А с другой стороны, ничего удивительного – не каждый день в супницу подбрасывают дохлых крыс!..
Сенатора сгибало в три погибели при одном воспоминании об увиденной картине. Ужин был в самом разгаре, когда кухарка сняла с посудины крышку и на поверхность наваристого бульона всплыли отвратительные шерстинки, качнулся тонкий хвост… Брр!
Поспешное бегство в кабинет не принесло облегчения. Было стыдно перед гостями и ужасно хотелось есть. Идти на кухню, через столовую залу, где резко пахло вареным мясом и мокрой шкурой, Двинову не хотелось. Но голод не тетка! Хорошо, догадался прихватить с собой тарелку замечательных кексов. Шоколадных с тертым грецким орехом.
Перекрестившись, тайный советник осторожно, чтобы не спровоцировать новый приступ, откусил от традиционного понедельничного лакомства изрядный ломоть. Прислушался к ощущениям. Вроде бы ничего… Семен Николаевич плеснул в фарфоровую кружку свежий кофий и подошел к окну.
Улицу заливал успокаивающий лунный свет. Пышные сугробы отражали лучи ночного светила, внося посильный вклад в городскую иллюминацию. Сквозь отворенную форточку проникал сырой декабрьский ветерок. Сенатор с наслаждением набрал в грудь побольше морозного воздуха, медленно выдохнул и отправил в рот очередной кусок десерта.
Кажется, отпустило!
Теперь можно поразмыслить над случившимся.
Кто, черт подери, способен на такую низость?! Подсунуть околевшего грызуна в щи, каково! А главное, зачем? С какой, спрашивается, целью?
Не иначе происшествие связано с сегодняшними московскими делами. К вечеру вторую столицу привели к присяге Великому князю Константину Павловичу. Хотя нет, теперь уже Императору и Самодержцу Всероссийскому Константину I.
Впрочем, сей фортель далеко не единственный! Третьего дня хвостатого супостата запустили в библиотеку. Никогда прежде почтенный сенатор не взбирался с ногами на стол с эдакой скоростью… Здесь нужно заметить, была у его превосходительства, прямо скажем, совершенно не мужская черта – паническая боязнь мышей и крыс. Что поделать, против натуры не попрешь!
Постойте-ка, а что было три дня назад? Точно! Николай Павлович отрекся от престола в пользу брата. Прекрасная вышла игра! Тонкая, изящная. В полном соответствии с интеллектуальными способностями Семена Николаевича. Ну как тут себя не похвалить? Гений, чистый гений.
Чего нельзя сказать о соратниках. Недаром в народе говорят: «Зачем враги, коль у нас есть такие друзья!»
Взять хотя бы графа Михаила Андреевича Милорадовича. Генерал-губернатор, конечно, человек чести и приятель каких поискать, но уж больно прямолинеен. Решительность хороша лишь на поле боя, остальное требует изрядной доли воображения, терпения и лицемерия. Качеств, в которых Двинов недостатка совершенно не испытывал. Но главным талантом опытного царедворца по праву можно считать умение находить людям правильное применение.
Едва из Таганрога поспела траурная весть о кончине Его Императорского Величества Александра Павловича, Милорадович немедленно был отправлен во дворец. Кхм… с деликатным поручением-с. Даром убеждения сей молодцеватый вояка, может, и не обладал, зато имел в распоряжении не менее красноречивое средство. Шестьдесят тысяч штыков – это вам не баран начихал! Даже удивительно, что Николай колебался, прежде чем дать присягу августейшему родственнику.
Браво храброму Милорадовичу! Виват хитроумному Двинову!
Словом, вышло как нельзя лучше. Теперь не придется разворачивать сомнительную авантюру с еще одними друзьями, претенциозно именующими себя «Союзом спасения». По мнению высокопоставленного чиновника, тайное общество горячих голов уместней было бы назвать «Союзниками Двинова в кампании по спасению Государства Российского».
Собственная идея – дикий, по-русски неудержимый, плохо организованный бунт, да еще и без надлежащего контроля со стороны – Семену Николаевичу никогда не нравилась. Мероприятие, способное привести на трон требуемого кандидата, сулило ненужную кровь. Конечно, ему было не привыкать. Но либеральный нрав сенатора внутренне сопротивлялся претворению в жизнь прожектов столь экстравагантного толку.
Слава Богу, впереди мирное восшествие на престол личности, чья душевная организация практически полностью совпадает с интересами и умонастроениями самого Семена Николаевича. Скоро государь вернется из Варшавы, и можно будет протащить в сенате пару-тройку нужных бумаг, а к весне и вовсе заделаться вторым человеком в империи. Наконец в отчизне появится не призрачная, а самая настоящая свобода!
