«На этой страшной высоте...»

«На этой страшной высоте...»

Авторы:

Жанр: Поэзия

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 28 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

Алла Сергеевна Головина — (урожд. баронесса Штейгер, 2 (15) июля 1909, с. Николаевка Черкасского уезда Киевской губернии — 2 июня 1987, Брюссель) — русская поэтесса, прозаик «первой волны» эмиграции, участница ряда литературных объединений Праги, Парижа и др. Головина А.С. — Сестра поэта А. Штейгера, сохранившая его архив.

Данное электронное собрание стихотворений, наиболее полное на сегодняшний день, разбивается как бы на несколько частей:

1. Сборник стихов "Лебединая карусель" (Берлин: Петрополис,1935).

2. Стихи, публиковавшиеся автором в эмигрантской периодике (в основном 30-х годов)

3. Стихи, написанные в поздний период, опубликованные в посмертных изданиях.

Лучшие критики эмиграции высоко оценивали ее творчество:

Г.В.Адамович увидел в творчестве Головиной особый способ создания художественной выразительности. В рецензии на сборник "Лебединая карусель" критик назвал поэтессу "самым талантливым поэтом в Праге" (Последние новости. 1935. 24 января).

"Вдохновенное любопытство сказочника" — так характеризует В.Ф.Ходасевич особенность мироощущения Головиной, имея в виду то, что поэтесса пыталась рассмотреть внутреннюю суть вещей (Возрождение. 1935. 28 марта).

До сих пор ее литературное наследие собрано и опубликовано лишь частично.

В основу данного собрания легли стихотворения из двух книг:

1. Поэты пражского "Скита". Росток. 2005. С. 335–415

2. Алла Головина. Вилла "Надежда". Стихи. Рассказы. "Современник". 1992. С. 4–150.

Читать онлайн «На этой страшной высоте...»

АЛЛА ГОЛОВИНА. «НА ЭТОЙ СТРАШНОЙ ВЫСОТЕ…». Собрание стихотворений

ЛЕБЕДИНАЯ КАРУСЕЛЬ. 1929–1934. (Берлин: Петрополис, 1935)

ГОРОДСКАЯ ВЕСНА

Ее прислали образцом ковров
Для скверов и для нового бульвара,
И облако над выставкой домов
Легло как штемпель лучшего товара.
Пусть пошлины бывают тяжелы —
Сейчас надежды в небывалой моде.
И вот вокруг — легки и веселы —
Все говорят о счастье и погоде.
Ведь за травою новые сорта
Иных чудес, но той же самой фирмы.
Уже сирень изящно завита
И рекламирует модель для ширмы.
И молодость почти не чует ног,
платя вокруг немыслимые дани,
когда листает солнца каталог,
где лучшие сорта свиданий.
И как не верить в новую игру —
В рифмованные небылицы,
Когда кашне трепещет на ветру
В том месте, где крыло у птицы.
1930

«Февраль, с тобою на пари…»

Февраль, с тобою на пари,
Что нынче светлое случится, —
Душа устроилась внутри,
Как возвратившаяся птица.
Крыло — трепещущий узор
Искуснейшего стеклодува, —
Пусть недостаточно остер
Изгиб серебряного клюва…
Спокойно макинтош надень,
Встречай в упор чужие лица,
Ведь ожила в февральский день
Твоя беспомощная птица.
И полуснег, и полудождь
На плечи падает все гуще,
Играет на витринах дрожь,
А мокрый тротуар — веснушчат.
И вот уж под ногами сплошь
Асфальт распахнут, словно двери,
И вижу я не макинтош,
А кучку розоватых перьев…
1930

«Не услышишь и не увидишь…»

Не услышишь и не увидишь
Белых крыльев широкий взмах,
Лебединый серый подкидыш,
Притаившийся в камышах.
За оградой птичьего плена
Полюбили смешной насест;
Только ты, как герой Андерсена,
Поджидаешь белых невест.
Не дождешься сегодня зова,
Зимний воздух колюч и глух —
В феврале на пруду лиловом
Тесно скован лебяжий пух.
Не смотри же на лед измятый
И на облако под горой:
Только в книгах давно, когда-то
По весне воскресал герой…
1931

«Быть может, стоит только захотеть…»

Быть может, стоит только захотеть
И в теплый вечер тающего снега
Поднять руки беспомощную плеть,
И сняться с места, просто, без разбега.
И вот земля, далекая земля
Увидит, как без моего усилья,
Пылающие плечи оголяя,
Раскинутся серебряные крылья.
Как парашют, что в воздухе расцвел,
Но только вверх несущий от паденья —
Над головой лебяжий ореол
И с двух сторон размеренное пенье.
Лети, лети, но только, вниз склоняясь,
Не вспомни вдруг покинутую муку: —
Ты упадешь, и мартовская грязь
Заслонит ободряющую руку…
1931

ОБОИ

Гляжу, прищурившись от лени,
Уже часы перед собой:
Идут лиловые олени
Тропинкою на водопой.
И бесконечными рядами.
Все так же скучившись в толпу,
Несут ветвистыми рогами
Опять такую же тропу.
И, видно, много раз считая
Хвосты, копыта и рога,
Каких-то птиц стремится стая
Слететь на эти берега.
И этот мир для сердца нужен —
Лететь со стаей в унисон,
Когда все ласковей и туже
Подушки обнимает сои.
И хоть на плечи и колени
Мохнатый падает уют —
Навстречу движутся олени,
Глядят на воду и не пьют.
И так близки, близки обои,
Где на стене дрожит давно
Разорванное, неживое
Закатное веретено.
Пускай прорезанное в стену
Окно сереет пустотой —
Я крылья белые надену
За расцветающей чертой.
1929 «Воля России». 1931. № 1-2

В АПРЕЛЕ

По колее плывя с весною,
Душа, теперь не унывай —
Картинкою переводною
Навстречу движется трамвай.
Такой беспечный, краснобокий —
Из детской комнаты игра, —
Под колесом бегут потоки
Раздвоенного серебра.
И столько набухает веток,
Почуяв розовый уют,
Что звери с меховых горжеток
Опять по-старому живут.
И хоть впиваются укусы
Застежкой в пышные хвосты, —
Глядят сверкающие бусы
На подворотни и кусты.
А каблуки, ступая в лужи,
От золотистого тепла
Готовы расцвести не хуже
Ааронова жезла…
1929 «Воля России». 1931. № 1-2

ПЛЕННЫЕ ДУШИ

1
День встает холодный и обычный.
В комнате на стенах журавли.
Линолеум — сад, где симметрично
Розы и гвоздики расцвели.
2
Пусть летят серебряные клинья
И томятся алые цветы —
За дверями маленькой гостиной
Дали необъятны и чисты.
3
На пути — тяжелые гардины.
Далеки зеленые леса,
Где рыдает голос журавлиный
И на розах вечером роса…
4
Верьте, верьте комнатному лету,
Не летите по ночам впотьмах, —
Все равно разбит по трафарету
Ваш полет на четырех углах.
5
Разве я не слышу на рассвете,
Как рыдают голоса тоски,
Как о душном настоящем лете
Молодым вещают вожаки?
6
Разве я не вижу и не слышу,
Как гвоздики, отыскав пути,
Поднимают лепестками крышу
И хотят наружу прорасти?..
7
Как дрожит холодный линолеум
От живых закутанных корней —
Ведь цветы мышиного посева
На заре становятся бледней…
8
Для того ль мы оживаем ночью,
Чтобы днем, когда глаза слепы,
Только в песнях находить наощупь
Перья и душистые шипы.
1931

«От пыльного, от душного тепла…»

От пыльного, от душного тепла —
Как летом в городе моя мечта поблекла!
Я птицею лечу на зеркала
И ударяюсь бабочкой о стекла…
Бегут к дверям везде половики,
И отупев под вечер от бессилья,
У этой жесткой голубой реки
На доски пола опускаю крылья.
И воздух темный за плечами глух
Над мертвыми, над ждущими, над всеми.
Пусть из подушки лебединый пух
Летит, как одуванчивоко семя…
И только сон, полуночью ведом,
Несет в ладонях радостные вести, —
Не каменный многоэтажный дом
Подкову вешает, как Поликратов перстень.
1929. «Руль».7.VII.1931

В ЯРМАРОЧНОМ ТИРЕ

Мне выстрела дозволено четыре
И я, смеясь и в торжество не веря,
Прицеливаюсь в ярмарочном тире
Продолжить чтение
С этой книгой читают
Планета отложенной смерти

В книгу Владимира Покровского — первый и пока единственный авторский сборник одного из самых талантливых московских фантастов восьмидесятых годов — вошли три произведения, повествующие о разных эпизодах из истории куаферства. Куаферами, если кто не помнит, именуют у Покровского людей, готовящих к колонизации планеты с недружелюбной для человека биосферой.Из рецензии на книгу Владимира Покровского «Планета отложенной смерти».Василий Владимирский. Июль 2000.

Оборотная сторона зеркала
Жанр: Философия

Конрад Лоренц — лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине за 1973 год — основоположник Этологии — науке о поведении животных и человека как биологического существа. Его книги о животных известны во всем мире и хорошо знакомы читателям.В данном издании собраны работы Лоренца, в которых он пытается найти ответ на самые острые проблемы социальной жизни, на проблемы глобального характера, перед лицом которых оказалось современное человечество, а также выявить те глубинные корни поведения людей и процесса человеческого познания, которые объединяют нас с «братьями меньшими».

Необычайные приключения Робинзона Кукурузо

Трилогия «Тореадоры из Васюковки» Всеволода Нестайко переведена на двадцать языков и внесена в Особый Почетный список им. Андерсена как одно из величайших произведений мировой литературы для детей. Спустя 40 лет первая часть трилогии — «Необычайные приключения Робинзона Кукурузо» — вышла в новой авторской редакции с новыми эпизодами.

История свободы. Россия

Либеральный мыслитель, философ оксфордской школы, Исайя Берлин (1909–1997) совместил ясность британского либерализма с антиутопическими уроками русской истории. Его классические работы по политической теории и интеллектуальной истории объясняют XIX век и предсказывают XXI. Эта книга – второй том его сочинений (первый – «Философия свободы. Европа»), рисующих масштабную картину русской мысли. История свободы в России для Берлина – история осмысления этого понятия российскими интеллектуалами XIX–XX веков, жившими и творившими в условиях то большей, то меньшей несвободы.

Другие книги автора
Избранная проза и переписка

В данный сборник вошли избранные рассказы Аллы Сергеевны Головиной (1909-1987) – поэтессы и прозаика «первой волны» эмиграции. А так же ее избранные письма к участникам Пражского литературного объединения «Скит» Альфреду Бему и Вадиму Морковину. Проза Аллы Головиной - лирические новеллы и рассказы из жизни эмиграции. Для нее характерны сюжетная фрагментарность, внимание к психологической детали, драматизация эпизода, тяготение к сказовой форме изложения.В основе данного собрания тексты из двух книг:1. Алла Головина.