(в порядке справки - роман является переработкой романа "Банк", изд. "Вагриусом" в 2000 году).
П Р О Л О Г
Стоял жаркий январский денек 2004 года. На Сиднейском научно-практическом симпозиуме главным событием заключительного дня стало сообщение представителя России Алексея Забелина "Об информационных технологических новациях в ведущих промышленных отраслях страны".
Сенсацией выглядело многое. И создание новых технологий в России, и практическое их применение. Особенный, всеобщий скепсис вызвало сообщение о внедрении научных наработок на действующих модернизированных предприятиях. Если в появление в России эксклюзивных технологий приходилось поверить - в конце концов что-то от могучей советской "оборонки" могло остаться, - то использование их в стране, безнадежно списанной в разряд сырьевых, было воспринято как откровенная пропаганда.
- Вы хотите сказать, что в России начался процесс возрождения промышленности? - Означает ли ваша информация, что инвестиционный климат в России становится более благоприятным? Ехидные реплики посыпались одна за другой. И на все вопросы докладчик - сорокалетний худощавый человек с доброжелательным и одновременно жестким взглядом - отвечал исчерпывающе. Не ограничивался изложением научной концепции, но очень точно отмечал, где, в связи с чем и с какой степенью эффективности та или иная разработка может быть внедрена. И главное - где, со слов докладчика, уже используется. В ответах легко угадывался человек, не только безукоризненно владеющий научной стороной вопроса, но явно вхожий в российские элитные бизнес-круги. Тем большее недоумение и любопытство вызвало упорное нежелание его комментировать вопросы, затрагивавшие многих из присутствующих, - чего все-таки на сегодня ждать от России.
В четырнадцать часов председательствующий объявил о закрытии симпозиума и напомнил, что на пятнадцать часов намечена прогулка по Сиднейскому заливу - само собой, с буфетом.
Едва Забелин поднялся на прогулочный корабль, его окликнули.
- Алеша, дорогой мой мальчик! - с сочным грузинским акцентом пророкотали за его спиной, и Забелин, оглянувшись, едва успел раздвинуть руки навстречу объятиям, с которыми устремился к нему Кахи Кавтадзе - бывший советский гражданин, шесть лет назад осевший в Германии и успешно продвинувшийся в бизнесе, - последние годы Кахи представлял интересы Дрезднербанка.
- Позволь порадоваться встрече. Это судьба решила доставить мне приятное. Только сегодня прилетел. И идти-то не хотел. Нет, зашел-таки и - какое же удовольствие!
Высокий, красиво лысеющий Кахи, излучая неизменный запах дорогого табака и парфюма, принялся восторженно оглаживать смущающегося приятеля.
- Вот компаньоны уговорили! - перейдя на английский, Кавтадзе ткнул в двух сдержанно переговаривающихся мужчин. - Прошу знакомиться.
Спутники Кахи оказались англичанином и американцем, с которыми он начал прорабатывать какой-то австралийский проект.
- Мы тут обменивались мнениями. И - должен признать, твой доклад произвел впечатление. Умеешь лапши на уши навешать!
- Я лишь поделился собственным опытом.
- Полно, полно, знаем вас, реформаторов, - Кахи снисходительно улыбнулся и широким жестом тамады пригласил остальных к шведскому столу, вокруг которого суетились изголодавшиеся гости. Мужчины, не сговариваясь, набрали по полному блюду устриц. Забелин, устриц не терпевший, единственный, положил себе огромного лобстера.
- Между прочим, здесь все собрались потерпевшие от ваших реформ! - с хохотом объявил Кахи, первым усаживаясь за стол. - Один на ГКО завис, другой под Краснодаром заводик купил и...
- Кинули, - вполне по-русски подтвердил англичанин.
- Ну, а со мной и так знаешь, - за месяц дефолта всё моё дело уничтожили. Просто так, походя! Ты, единственный в банке, кто мне помочь пытался, - Кахи с деланным унынием склонил шею, приподнял налитый официантом бокал вина и, переглянувшись с двумя своими партнерами, вопреки обыкновению, огласил кратко: - Приступим.
Что он имел в виду выяснилось тотчас.
Все трое с одинаковым аппетитом набросились на устриц и - на Забелина.
Устриц поливали лимоном, окунали в подливку и заглатывали, будто склизкие грибочки. В Забелина вгрызались с хрустом, тщательно перемалывая кости.
- Вы утверждаете, что в России идут широкие реформы, - приступил к делу американец.
- Ничего подобного я не утверждал.
- Но это следует из доклада.
- Из доклада следует другое: имеются условия для широких реформ. Это не одно и то же, - Забелин раздраженно отодрал клешню лобстера.
- Нет у вас таких условий! - не отступился американец. - В России построен обычный бандитский капитализм.
- Ваши первые Морганы и Рокфеллеры тоже были бандюки не из последних, - огрызнулся Забелин. Обсуждать внутренние проблемы с сытыми, самодовольными иностранцами ему казалось так же неприлично, как перебирать с соседями семейные неурядицы.
- Что так, то так, - американец смачно засмеялся. - Но есть разница. Наши убивали друг друга за право столбить бизнес. Ваши - за право разворовывать.
- За то теперь и страдают.
