Владимир Маяковский
Москва горит
(1905 год)
[ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ]
ГЕРОИЧЕСКАЯ МЕЛОМИМА
I ЧАСТЬ
Четыре глашатая вышли с четырех сторон потушенной арены. На каждом
светящаяся цифра 1, 9, 0, 5, - становятся вместе, собирают год.
1-й глашатай
1905!
1905!
Семнадцатым
годом
горд -
оглянись
и вспомни опять
пятый
горящий год.
2-й глашатай
10 Шутки
любит цирк.
Но между
шуток веселых
вспомни,
как мёрли отцы
в запоротых
городах и сёлах.
3-й глашатай
Еще и сегодня
расслышат потомки
20 в громах
черноморского рёва,
как шел
один
броненосец "Потемкин"
на всю
эскадру царёву.
4-й глашатай
Земля
и море
кровью багримы.
30 Под пулями
падали неисчислимо,
как пал
машинист Ухтомский,
и складывал
полковник Р_и_ман
трупы,
как в штабель доски.
1-й глашатай
Звезда Советов,
над миром лучись,
40 на земли наши,
что ни случись,
не ступит
вражья нога.
Товарищ,
сквозь смех
смотри и учись
До дна
ненавидеть врага.
4-й глашатай
Глядите:
50 кровавую кашу наваря,
царь
расхлебывает
9-е января.
Разворачиваясь по всему барьеру, разукрашенные военные несут распластанные
штаны. Бесконечная лента скрывается в дворцовых воротах, а из дворцовых
ворот - бесконечная лента с узелками, скрывающаяся под вывеской "Прачка
двора его величества". Посредине сцены очкастый обыватель - рыжий - пристает
к главному военному.
Рыжий
Куда это
штанов такое количество?
Военный
Их величеством в стирку сданы.
Нехватка в штанах.
Его величество
вынужден
ежеминутно
60 менять штаны.
Арена тухнет. На арене один музыкальнейший клоун в огромной, набок, короне
поет, вызванивая на водочной бутылке.
Клоун
Царь испугался,
издал манифест:
мертвым свободу,
живых под арест.
Ну и конституция -
сахар и мед.
Мертвым свобода -
живым пулемет.
70 Рот, улыбайся,
радуйся, народ!
Мертвым свобода -
живым...
наоборот.
Клоуна закрывают пять экранов. На каждой створке появляется манифест:
Божьей милостью
Мы,
Николай Вторый, и т. д.
Когда манифест окончен, сквозь него проступает кровавая лапа:
Руку приложил -
Трепов.
Экраны подымаются, на арене бал и пир. Гремит военный оркестр. Студенты,
барышни, офицеры. Два стола, убранные винами и поставленные так, что между
ними может проехать тюремная карета. Каждый приходящий несет лист манифеста
в виде огромной карты. Два присяжных поверенных, лощеные и во фраках,
бросаются друг к другу через всю арену.