Глава 1
в которой Афи начинает понимать, что мир не такой, каким кажется
Ты пришел в этот мир, чтобы найти гармонию, перестать самоутверждаться за счет других и избавиться от разрушительных эмоций.
Сид.
Много веков назад в далеком городе Руне жил один звездочет, известный как человек мудрый, испивший от жизни и горячего и холодного. Люди обычно видели его с астролябией, заглядывая в которую, он часто составлял для них предсказания. У звездочёта не было детей и однажды старый отшельник Хаким, живший уединенно внутри огромного сухого дерева в пустыне, привёл к нему мальчика, которого случайно обнаружил спящим на пересечении двух караванных путей.
Возле небольшого дома, обмазанного глиной, звездочет заботливо мыл привязанного к молодому дереву осла. Он вытер руки о подол длинного халата и после взаимного приветствия обратился к мальчику:
– Эйнара! Как твое имя юноша?
– Афи, мне очень нравится путешествовать, – ответил мальчик и сел на коврик у входа в дом.
– Где твои родители и почему ты путешествуешь один?
– Мои родители живут в далеком городе, я ушел от них, поскольку они любят говорить только о богатствах. Но они живут бедно, и ничего не делают для того, чтобы стать богатыми. Я решил уйти от них и стать по настоящему богатым!
– Я оставлю его погостить, раз пришло время, – сказал звездочет отшельнику и тот удалился, сославшись на долгий путь в свое жилище и необходимость совершения в нем вечерней молитвы.
– Что тебя прельщает в возможности стать богатым? Видишь, я живу скромно, но доволен жизнью, – произнес звездочет.
– Я смогу купить большой дом, нанять слуг и есть любую еду, – ответил Афи и засвистел, всем видом показывая, что разговор ему не интересен.
– Тогда тебе необходимо построить сокровищницу и хранить там свои богатства. А может даже придется жить в ней, чтобы их не украли, – изрек звездочет и хитро подмигнул.
– Об этом я не подумал, – ответил с досадой Афи.
– Когда-то я был очень богат, – сказал звездочет, положив руку мальчику на плечо, – мои сокровища насчитывали почти пять коруров богатств! Мне приходилось охранять их от воров, и я нанял охрану. Однако охранники сами воровали, и тогда я впустил злых псов внутрь сокровищницы, с огромными, горящими, словно факелы глазами. Но мне приходилось их много кормить и я не чувствовал себя свободным, потому что не мог оставить дом с резной мебелью, дорогими украшениями, посудой и убранством.
– Что случилось потом? – с заметным интересом спросил Афи.
– Я поменял свой дом и богатства на дом человека, который раньше жил здесь, – ответил звездочет, дополняя слова лукавой улыбкой.
– Ты не пожалел, когда отдал все это?! – удивленно воскликнул мальчик.
– Я сделал это не просто так. Однажды вечером, во время дождя, в дверь моего прежнего дома постучал человек, попросившись переночевать. Он мне показался безобидным, и я впустил его. Прощаясь утром, он сделал подарок, перевернувший мою жизнь и который сделал возможным то, что я расстался с богатствами.
– Наверно подарок очень ценный, раз ты отказался от дома и сокровищницы? – возбужденно спросил Афи.
– Может и так, – ответил туманно звездочет, и предложил, понижая голос, – давай войдем внутрь дома, и я расскажу, что это было.
Он приподнял плотный ковер, закрывающий вход в дом на манер двери, и впустил мальчика внутрь. В доме оказалась одна просторная комната с земляным полом, покрытым старыми тканными коврами. У стен стояли две большие ложи для отдыха, освобождая место в центре для домашнего очага. Взяв Афи за руку, звездочет посадил его на ближайшее к входу ложе, убранное на женский манер, а сам прилег на другое. Над женским ложем внимание мальчика привлекла старая картина с изображением юной луноликой девушки потрясающей красоты. Ее живые глаза, пускали ранящий взгляд, словно стрелу со сладким ядом, а на рубиновых устах играла мимолетная улыбка. Художник удивительным образом запечатлел нежную кожу девушки, отливающую гладкой бронзой. Если сам волшебный живописец Мани поднялся из тлена, он не смог бы передать черты ее потусторонней красоты. С трудом, оторвав взгляд от дурманящей сознание картины, мальчик заметил между очагом и ложем звездочета огромный блестящий кальян, от которого отходила гибкая трубка, обернутая змеиной кожей, с мундштуком из самшитового дерева. Нежно погладив кальян, звездочет набрал несколько тлеющих углей из очага голыми руками, сильно поразив мальчика, и положил их в чашечку для воскуривания. Затем бросил в угасающий очаг сухих веток, аккуратно сложенных возле входа. Над вспыхнувшим красными языками огнем он повесил тяжелый котелок с густой жидкостью. Закончив с очагом, звездочет отвязал от пояса вышитый узорами кисет, насыпал травяного порошка в небольшую чашечку и положил ее поверх углей в кальяне. Спрятав кисет под одеждой, он приложил мундштук к губам и неглубокими вдохами стал наполнять легкие раздражающе густым ароматным дымом с горлодерным запахом специй. Мальчик почувствовал, как дом наполнился странной смесью острого запаха закипающей шорбы, разбавленный благовонным пьянящим дымом курительной смеси. Сняв котелок с огня, звездочет зачерпнул глубокой чашкой красноватую жидкость и передал Афи, пожиравшему ее голодными глазами. Наблюдая за счастливым мальчиком, который бросился поедать ароматную шорбу, он зачерпнул другой чашкой из котелка и остановился на мгновение, словно пытаясь насладиться чем-то неуловимым.
