Предисловие. Закат Европы, или Глобальный Север
Точка невозврата
В 2015 году в Европу хлынул небывалый поток мигрантов, который пополнит ее население в этом году более чем на полмиллиона человек. Это явление перестало быть периферийным для общественного сознания европейцев, которому вновь подан впечатляющий сигнал. Можно было не заметить сотни тысяч иммигрантов, но невозможно было проигнорировать смерть 71 человека, задохнувшихся в грузовике, перевозящем нелегалов. Сотни погибших беженцев, стремившихся пересечь море на непригодных для этого суденышках, — это также плата за безумную политику, проводимую ставленниками европейских олигархий. Но все же все эти смерти — результат выбора тех людей, которые готовы рисковать своей жизнь и жизнью своих детей, лишь бы переселиться в Европу. У европейцев такого выбора нет: они стали заложниками миграционной политики своих правительств, навязанных через СМИ западнических иллюзий и развязанных по периферии Европы войн.
В 2015 году на терминале в Кале произошел транспортный коллапс, потому что мигранты всеми средствами стараются уехать в Лондон, забираясь на крыши поездов. В ночь с 28 на 29 июля 2015 года около двух тысяч иммигрантов попытались штурмом взять территорию терминала с целью нелегального въезда в Великобританию. С января по начало августа 2015 года были предотвращены около 37 000 попыток нелегального проникновения в Евротоннель. Италия принимает на себя поток численностью 3000 иммигрантов в день, пытающихся пересечь Средиземное море, выделив на это 3 млрд. евро и получив от Евросоюза компенсацию всего в 0,5 млрд. Подобные ситуации предельно напрягают отношения внутри ЕС и ведут к восстановлению внутренних границ.
Прямым следствием взрывного роста численности иммигрантов является политика Запада по уничтожению суверенных государств и организация в них условий гуманитарной катастрофы. Помимо Ливии, это также Ирак и Сирия, где действия Запада были и остаются крайне деструктивными, а также Кавказ и Украина. Таким образом, Запад (геополитический субъект) действует против Европы (культурно-исторический субъект). И этот парадокс может завершиться только ликвидацией либо одного, либо другого субъекта. Либо Запад отступит за океан, либо европейская цивилизация прекрати свое существование.
Управляемый хаос, который европейские политики в угоду закулисным силам стремятся организовать за пределами Европы, перехлестнул через ее границы. Бесспорно, самым безумным деяниям европейских «политических элит» было соучастие во вторжении в Ливию в 2011 году и организация последующих «цветных революций», дестабилизировавших все южное приграничье Европы. Ливия стала транзитной страной для мигрантов целого континента.
Директор отдела России и СНГ Германского совета внешней политики Александр Рар говорит: «Мы на перепутье, и трудно сказать, куда это приведёт… Да, можно сказать, что „белая раса“ вымирает… В открытую вести такие обсуждения пока сложно, потому что есть электорат». Европейский электорат остается глубоко дезориентированным и в целом поддерживает самоубийственный гуманизм своих правительств и евробюрократии. Причем подобная поддержка соседствует с очевидно антииммиграционными демонстрациями, которые происходят после громких терактов в европейских столицах и выводят на улицы миллионные массы граждан.
До 2015 года общественное мнение вяло беспокоилось «демографическим навесом» Азии над малолюдными территориями Сибири и Дальнего Востока и брезгливо относилось к хулиганствам европейских «ультра» в отношении мигрантов. Вспышка насилия, спалившая окраины Парижа в 2005 году, казалась больше социальным протестом и «праздником непослушания» приезжей молодежи, чем сигналом подспудно созревающих процессов. Но оказалось, что это просто симптом, предвещающий миграционное цунами.
Для западноевропейцев Россия казалась щитом от восточной миграции — малонаселенные территории должны были вместить в себя мигрантов из Средней Азии и Китая, а с юга их защищало Средиземное море. Поэтому можно было относиться к стремительно разрастающимся африканским и азиатским общинам не только в Южной, но и в Северной Европе как к курьезу. И продолжать проповедовать гуманизм во всем мире, не считаясь с тем, как он отзовется на европейском культурном ядре. Это поведение было стратегическим просчетом. Или же тщательно подготовленной стратегией безболезненной ликвидации европейских наций.
Трудно сказать, достанет ли гуманным европейцам глубины переживаемых трагедий, чтобы радикально изменить отношение к миграционным потокам? Будут ли они проявлять большую гуманность к массам безработных пришельцев или к собственной цивилизации, стоящей на краю гибели? Будут ли они заняты охранением своих национальных традиций, своих национальных государств или займутся созданием огромных лагерей беженцев, где будет процветать праздность и преступность? Согласны ли европейцы на уже почти неотвратимую передачу Европы не своим потомкам, а выходцам из далеких стран, для которых европейская культура и история, европейская государственность и правопорядок не являются родными?
