Между человеком и машиною
Авторы: Александр Александрович Богданов
Жанр: Философия
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 5 страниц. Год издания книги - 1913.
Американский инженер Тэйлор, ученый и талантливый изобретатель, изобрел новую машину, хотя и по старому способу, но своеобразную. Эта машина — рабочий, переделанный при помощи «научной системы» Тэйлора.
Система Тэйлора — вещь сложная: в ней смешаны различные элементы, хорошие и дурные, т. е., полезные и вредные для развития общества. Нам надо разделить и отчетливо выяснить как те, так и другие.
http://ruslit.traumlibrary.net
Читать онлайн Между человеком и машиною
Между человеком и машиною
(О системе Тэйлора)
I. Откуда идет машинное производство?
Машинное производство, устроенное на научных основах, составляет великую силу, гордость и надежду нашего времени. Зато оно недешево и досталось человечеству. Тысячи поколений сменились в тяжелом труде, пока был пройден громадный путь от первобытно-грубых, детски-неуклюжих и слабых каменных орудий до могучих, сложных и тонких машин. Каждое поколение опиралось на всю работу предыдущих, и без этого не могло бы сделать шага вперед. На костях миллиардов неведомых работников, ценою их крови и пота, их усилий и страданий построено величественное здание современного производства и всей современной культуры.
Машинное производство даже в Англии, которая была его колыбелью, существует меньше полутора веков. Перед тем несколько веков шла его подготовка. В ней самая тяжелая, но и самая важная роль досталась на долю рабочего класса. Обыкновенно полагают, что машинное производство выдумали ученые люди — инженеры, изобретатели: путем размышлений они изобрели машины, а капиталисты их применили; и так вышло все дело. Это вполне ошибочная точка зрения. Такие великие, мировые перевороты, как машинное производство, не придумываются даже самыми умными людьми: они порождаются экономической жизнью народных масс. В действительности было вот что.
Лет пятьсот тому назад в городах Европы процветало ремесло, в деревнях, у крестьян, кустарные промыслы; крупных промышленных предприятий не было. Торговля быстро росла и расширялась; торговые капиталисты занимались скупкой ремесленных и крестьянских продуктов и доставкой их на рынки. Но чем больше развивались рынки, чем больше торговля связывала разные области и целые страны, тем сильнее чувствовалась потребность в массовом производстве. Мало-помалу, наиболее передовые капиталисты, вместо того, чтобы разъезжать и скупать по мелочам огромные количества нужных им товаров, стали устраивать большие общие мастерские — мануфактуры, и собирать туда путем найма работников, из разорившихся крестьян-кустарей и ремесленников. Работа была, разумеется, ручная; но в ее способах скоро произошли важные изменения.
В мелком производстве каждый ремесленник или кустарь обыкновенно изготовлял весь продукт, с начала до конца, выполняя, следовательно, целый ряд разных работ с помощью разных инструментов. Но там, где много народу работало вместе, как в мануфактуре, нельзя было не заметить, во-1), того, что один работник быстрее и лучше выполняет одну часть работы, другой — другую, и во-2), того, что значительная доля времени теряется у каждого на переход от одной операции труда к другой, от одного инструмента к другому. Отсюда само собою началось новое разделение труда между работниками: работа дробилась так, что каждый из них выполнял уже не все производство товара, а только немногие определенные операции, с одними и теми же инструментами. С увеличением числа рабочих это разделение усиливалось. Оно дошло до того, что, напр., выделка простого ножа или даже иголки была разложена на несколько десятков отдельных операций, распределенных между специальными работниками.
Что из этого получилось? Прежде всего, огромное повышение успешности труда; или, как говорят экономисты, его «производительности». При строгом разделении труда несколько десятков человек в мануфактуре производили столько же, сколько раньше несколько сотен или далее тысяч ремесленников. — Но были еще и другие, не менее важные результаты.
Работа до крайности упрощалась для отдельного работника и в тоже время делалась страшно однообразной. Вот, напр., мелкая булавочная мануфактура, описанная одним из старых экономистов, Адамом Смитом. На ней было всего 10 рабочих, и она производила в день 48 тысяч булавок. Один тянул проволоку, другой отрезывал кусочки надлежащей длины, третий заострял их с одного конца, и т. д. Представьте себе человека, который изо дня в день делает по 48,000 одинаковых, простых движений. Разве это человек? Это — машина! Но если так, то его уже сравнительно нетрудно и заменить машиной.
Так было подготовлено машинное производство. Мануфактурное разделение труда свело работу к «механическим», т. е. самым простым и однообразным движениям. Ценою превращения рабочего в механизм был куплен переход к высшему способу производства.
И по истине, то была весьма недешевая цена. До какой степени отупляла человека, до какой степени калечила его подобная работа! Рабочие тех времен не были, по-видимому, способны к какой бы то ни было организации, тогда как еще ремесленные подмастерья имели свои сплоченные братства.
Но жизнь сделала еще шаг, и все стало изменяться. Бессмысленная механическая работа была передана настоящим машинам, и рабочий мог уже стать человеком. Управлять машиной — не то, что быть ею.
Теперь изобретатели, на самом деле, иногда «выдумывают» новые машины для производства. Но это возможно потому, что сама жизнь дала им практические способы для этого: научила разлагать самые сложные человеческие движения на простейшие, которые легко воспроизводить механически. То, что раньше делалось ощупью, бессознательно, теперь выполняется сознательно, «методически», т. е., строго выработанными, точными приемами.
