Станица Разгульная, суббота, 18 сентября.
Молодой человек в джинсах и черной майке остановил белую «девятку» возле кафе на выезде из населенного пункта. В здание заходить не стал, устроился на улице, на площадке под навесом, за небольшим круглым столиком. Бросил перед собой пачку сигарет, зажигалку, закурил. К нему подошел парень-официант:
— Доброе утро, уважаемый! Что будете заказывать?
Молодой человек взглянул на часы: 11–02. Действительно, еще утро. Хотя… но это неважно.
— Чашку настоящего кофе.
— Еще что?
— Пока все. И пригласи ко мне хозяина кафе, надеюсь, он на месте?
— На месте. Недавно приехал.
— Иди.
Парень, поклонившись, отошел от столика и скрылся за стеклянными дверями кафе.
Вскоре к молодому человеку вышел мужчина лет сорока:
— Салам, Оман!
— Салам, Шота! Как у тебя, все спокойно?
— Было спокойно. Если только ты не притащил за собой «хвост» особистов из гарнизона.
— Не волнуйся, я чист, как стеклышко.
— В части искать не будут?
Молодой человек взглянул на хозяина кафе:
— Шота! Ты, конечно, старше, и я уважаю твой возраст, но не кажется ли тебе, что ты задаешь вопросы, ответы на которые тебя совершенно не касаются?
— Молчу. Расул ждет тебя в моем кабинете! Лучше, если зайдешь с черного хода, от туалета.
— Я так и сделаю.
Хозяин кафе удалился, подошел официант.
Выпив чашку кофе, Оман Мансуров, сержант-контрактник батальона специального назначения, дислоцирующегося на территории небольшого гарнизона в 10 километрах от станицы, встал, направился к туалету, оттуда прошел к зданию, вошел в кафе через тыловую дверь. Очутился в коридоре. И сразу же вошел в кабинет, который находился справа по ходу из зала в первой комнате. Там, устроившись в кресле за журнальным столиком, сидел мужчина неопределенного возраста, чьи годы скрывала окладистая, с проседью, аккуратная бородка. Увидев гостя, мужчина произнес:
— Ты опаздываешь, Оман. Нехорошо заставлять старших ждать.
Сержант ответил:
— Я прибыл вовремя, пил кофе, отслеживая обстановку, или Шота не доложил тебе об этом?
— Доложил, но в перестраховке нет никакой необходимости. Мои люди контролируют ситуацию.
— Это хорошо.
— Да, это хорошо. Что имеешь сказать?
— Наш взвод уходит к Катавану послезавтра, в понедельник утром.
— Так. Значит, следующую неделю на блокпосту будешь ты с Жаровым?
— Точно.
— Тогда караван пойдет в ночь со среды на четверг. В полночь он дойдет к утесу. Проводник будет ждать сигнала на три часа. В общем, все, как всегда.
— Хорошо, Расул. Караван пройдет через пост.
Расул усмехнулся:
— Не сомневаюсь. Как ведет себя старший лейтенант?
— Нормально. А как он еще может себя вести?
— Не нервничает? Иногда, знаешь, люди, связанные с нашим бизнесом, начинают нервничать. С Жаровым не происходит подобного?
Мансуров отрицательно покачал головой:
— Нет, лейтенант в порядке. Ему придает уверенность то, что он не один, и особенно, что вместе с ним работает и замполит части! Да и деньги, что он получает, сглаживают настроение. Так что старлей весел, за бабами ударяет. Вот только жаден, но этого уже не исправить.
Расул махнул рукой:
— Жадность не самое худшее качество офицера. Было бы хуже, если б он сорил деньгами, вызывая вполне обоснованный вопрос, а откуда у взводного такие «бабки».
— Жаров спросит, сколько за пропуск этого каравана ты отвалишь «зеленых».
— Передай, пятьдесят тысяч. Сразу после возвращения взвода с блокпоста. А значит, в следующий понедельник здесь же, в кафе.
— Наркота пойдет?
— Да. Ты можешь об этом знать, Жаров с Индюковым — нет!
— Они и не узнают. У тебя все?
— Все. Да, чуть не забыл, Мулат решил выставить пост наблюдения за вашим объектом. Наблюдатель начал работу вчера. Так что, если какие проблемы, сразу весточку мне.
— Где Мулат посадил наблюдателя?
— В пещере, рядом с трещиной, на противоположном от блокпоста склоне Катаванского ущелья.
— Зачем?
— А вот это, Оман, не твое, да и не мое дело. Мулат сам определяет, что и зачем делать.
— Ладно. Пошел я.
— Давай, брат. Удачи тебе.
— Спасибо.
Мансуров вышел, сел в «девятку», проехал до канала. У моста остановился. Искупался. После чего направил автомобиль через станицу в сторону военного городка. Проехав контрольно-пропускной пункт, встал возле офицерского общежития. Посигналил и, выйдя из салона, направился в беседку, что стояла у волейбольной площадки, и сейчас была пуста. Вскоре к нему присоединился командир первого взвода первой роты спецназа, двадцатитрехлетний старший лейтенант Игорь Жаров.
— Как съездил, Оман?
— Нормально, командир, встретился с Расулом, сообщил, когда заступаем на блокпост. Караван с той стороны пойдет в ночь со среды на четверг. Оплата за пропуск — полтинник.
— Это хорошо. Что еще сказал Расул?
— То, что Мулат на противоположном от объекта склоне установил пост наблюдения.
Взводный удивился:
— Зачем?
Сержант ответил:
— Вот и я его об этом спросил. Сказал: не наше дело.
— А если что, она без нас — никуда! Ладно, хрен с ним, с этим наблюдателем, пусть смотрит, если интересно. Оплата как обычно?
— Да.
— Добро. Ты сейчас переоденься и иди в роту. Займись подготовкой взвода к выходу, а я навещу замполита.
— А стоит? Расул наверняка уже с ним контактировал.
