— Госпожа! Госпожа! Скорее! — вереща, словно за ней гонятся все демоны преисподней, Зулия ворвалась в кабинет матроны клана Лэгбэ, даже не удосужившись постучаться.
Дарима смерила девчонку таким взглядом, что та невольно попятилась назад, выходя из кабинета и осторожно прикрывая за собой дверь. В доме рода Лэгбэ с нарушителями покоя матроны порой поступали очень жёстко. Никто из слуг не смел не то чтобы врываться, а даже беспокоить Дариму, когда она находилась в своём кабинете.
Дела клана требовали от неё огромной сосредоточенности, а она уже давно была немаленькой девочкой, чтобы проводить за рабочим столом по двадцать часов в сутки. Но это была работа, которую, кроме неё, никто не мог выполнить. Слишком важные документы лежали сейчас на её столе. Документы, от которых зависела судьба не только её клана, но и доброй половины всех крупных кланов свободных земель.
И вот сейчас эта дурёха оторвала матрону от очень важного донесения, одного из разведчиков. Больше половины написанного просто вылетела из головы Даримы. Теперь придётся перечитывать всё с самого начала, а это больше двадцати листов печатного текста.
По-хорошему ей бы следовало наказать девчонку, но та была лучшей подругой Норбу и Дарима относилась к ней, словно к своей внучке. Порой она даже ловила себя на мысли, что про себя называет Зулию внучкой. Вот и сейчас матрона подумала, что следовало бы лучше объяснить внучке, что не стоит отвлекать её от работы. А вместо этого Дарима постаралась придать голосу как можно более строгую интонацию и крикнула.
— Можешь зайти Зулия и сообщить, что у тебя за столь срочные новости, что ты врываешься ко мне в кабинет и отвлекаешь от важных документов!
Дверная ручка осторожно повернулась и в приоткрывшуюся щель просунулась светлая голова девчонки. Она внимательно посмотрела на Дариму, прежде чем войти. А когда вошла, встала перед рабочим столом и в нерешительности начала переминаться с ноги на ногу. При этом теребя в руках кончик собственной косы.
— Давай больше не будем отнимать моего и твоего времени, просто расскажи, с какой новостью ты ко мне пришла. — тяжело вздохнула Дарима и добавила. — Обещаю, что за твой проступок не будет никакого наказания.
После этих слов матроны девчонка с облегчением выдохнула и перестав теребить косу, выпалила.
— Патруль наткнулся на тело Джабира в трёх километрах от города. Он ещё жив, но находиться при смерти. Сейчас его везут в город.
— Так, что же ты раньше молчала! — вскакивая из-за рабочего стола, всплеснула руками матрона. — Девочка беги со всех ног в больницу и предупреди целителя, что он должен быть в моём доме, через три минуты.
Зулия не сказав ни слова, выбежала за дверь, оставляя старуху далеко позади.
— Тайрон! — позвала матрона своего дворецкого, который заменял ей секретаря и ещё с дюжину других так необходимых помощников. — Распорядись, чтобы Джабира везли сразу в поместье. Я должна успеть забрать данные, пока он жив!
Стоило Тайрону, выйти на зов хозяйки, как он тут же ушёл обратно, выполнять её распоряжение. В том, что у Тайрона уже всё было подготовлено Дарима не сомневалась. Он служит ей уже больше тридцати лет и за это время научился предугадывать большинство её приказов.
Джабира принесли через пять минут, после того как матрона узнала о его появлении. Выглядел он просто отвратительно. От него исходил гнилостный запах разложения. Запах, который Дарима не забудет никогда в жизни. В детстве ей пришлось просидеть больше недели в бункере, наедине с трупом своего отца, пока её мать, вместе с остальными немногочисленными членами рода, отбивала нападения союза пятерых. Объединения кланов, которые решили положить конец господству клана Лэгбэ в свободных землях. После той бойни в свободных землях освободилось сразу три небольших городка, которые были вотчиной этих кланов. А клану Лэгбэ срочно потребовалось восстанавливать свою боевую мощь, пока не налетели стервятники. Именно тогда был придуман турнир для владеющих, проводившийся в Ургунди.
Разведчика положили на кушетку в специально отведённой для этого комнате. Изорванная в клочья одежда болталась лохмотьями, открывая страшные раны, уже покрывшиеся коркой. Вся левая половина его тела была страшно изуродована. Чудом было то, что Джабир до сих пор оставался жив.
Левая рука парня была сломана в нескольких местах, из предплечья торчала белая кость. Кровь на ней уже давно засохла, а края раны покрылись грязной начинающей нарывать коркой. Воспаление распространилось на всю руку, делая её больше похожей на искусственную.
Левая же половина лица представляла из себя сплошное месиво, кожа тут отсутствовала напрочь. Местами виднелся голый череп. Левого глаза не было, впрочем, как и левого уха. Складывалось впечатление, словно этой стороной Дажбира тащили по асфальту привязанным к машине.
Обувь напрочь отсутствовала. Окровавленные ступни были покрыты множеством порезов и проколов из которых продолжала сочиться кровь. Ходить по горам босиком было настоящим безумием. Но похоже, у Джабира просто не было выхода.
— Госпожа. — едва различимый шёпот вырвался из приоткрытых губ Джабира.
