Любовь
Авторы: Александр Карасимеонов
Жанр: Современная проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 62 страницы. Год издания книги - 1976.
Дорогие советские читатели, каждая книга так или иначе рассказывает читателю и о своем авторе. Автор же, припоминая дни, когда он писал эту книгу, заглядывает и еще дальше, в глубь своей биографии, и видит, как все, что волнует сегодня его девятнадцатилетнюю героиню, волновало в свое время его самого. Поколение, к которому принадлежит автор, в наши дни стало чем-то вроде моста, связующего звена между поколениями делавших революцию и теми, кто родился уже после революции и сейчас вырабатывает свои жизненные позиции, формирует свой ясный и светлый ум в процессе роста и становления. Это процесс сложный, трудный, но несомненно плодотворный. Вот так автор объясняет появление этой неожиданной для него самого книги. Одним переживания героини показались несколько странными, другие, наоборот, решили, что все могло быть именно так, увидели в этой девушке самих себя. Так или иначе, эти разногласия не неприятны автору. Оглянувшись еще раз на свой труд, попытавшись представить себе, каким увидит его советский читатель, автор вновь пускается в путь с радостью и — любовью! Ал. Карасимеонов Перевод Н. ГЛЕН Редактор Р. ГРЕЦКАЯ
Читать онлайн Любовь
ГЛАВА I
Я сидела одна-одинешенька в душном купе, откинувшись на спинку дивана, и ни о чем не думала. Неожиданно, когда до отхода поезда оставались считанные минуты, кто-то с грохотом отодвинул дребезжащую дверь, я открыла глаза и увидела, что это мой отец. Он застыл, уставившись на меня, и очки на его круглой физиономии взволнованно блестели.
Так он простоял несколько секунд — может быть, переживал драматичность ситуации. А мне он вдруг показался ужасно похожим на собаку в стойке, на одного из этих страшных на вид, а в сущности довольно неуравновешенных псов — боксеров. Потом он медленно двинулся в купе, и мне пришлось снять ноги с противоположного сиденья, чтобы он мог сесть.
Я никогда не имела ничего против бесед с этим человеком, но именно в ту минуту лучше бы ему было не приходить. Потому что все, что произошло потом, не произошло бы, приди он на вокзал пятью минутами позже.
И вот мой папочка сидел напротив меня и собирался с духом, чтобы начать разговор. Я знала, что он не осмелится меня удерживать, — ничего бессмысленнее этого не придумаешь! — и потому не могла представить себе, какую идею он выдвинет.
— Куда? — спросил он тихо.
— На вагоне написано!
— Почему именно в Пловдив?
Я вздохнула и закрыла глаза.
— Ты сейчас пойдешь со мной, — сказал он спокойно, но очень твердо, что случалось с ним крайне редко.
Я взглянула на него с любопытством.
— Что?
— Я взял тебе путевку в дом отдыха.
Сказано это было тоном, не допускающим возражений, — он явно готов был, как это ни глупо, идти на скандал. Но я не отвергла с ходу его предложение по другой причине. Денег, которые были у меня в сумочке, хватило бы на три-четыре дня жизни в дорогой гостинице — о дешевой, ясное дело, нечего было и мечтать. Если согласиться на путевку, мне обеспечено жилье на целых двадцать дней, а свои капиталы я тогда пустила бы на куда более возвышенные цели. Поэтому я тут же внутренне сдалась — я и раньше замечала в себе эти внезапные перемены, которые говорят или о бесхарактерности, или о чем-то еще похуже.
— Глупости! — сказала я.
Спектакль следовало довести до конца, но в то же время я понимала, что закруглиться надо до отхода поезда.
— У тебя там будут все удобства!
— Глупости! Великое удобство — слушать, как старушенция какая-нибудь храпит над ухом.
— У тебя будет отдельная комната, — сказал отец, и его очки блеснули оптимистически. Он знал: раз я вхожу в детали, что случалось в наших разговорах не часто, еще не все потеряно.
— Да, если бы я была дочерью кого-нибудь другого, а не твоей.
— Послушай, — он наклонился ко мне, игнорируя мой выпад, — директор дома отдыха — мой друг. Он обещал.
— Кому обещал? Тебе?
— Да.
— Какой псих станет выполнять обещания, данные тебе!
Отец и это пропустил мимо ушей. Надо сказать, что по сравнению с моими возможностями это были легкие, почти незаметные уколы, но у меня просто не было времени развернуться как следует.
— Я совершенно уверен, — сказал он. — Я уверен, потому что он мне многим обязан. Можешь быть абсолютно спокойна. Отдельная комната на втором этаже. Мы договорились!
Тут я сделала вид, что раздумываю, хотя про себя уже все решила.
— Сколько стоит эта путевка?
— Я заплатил, — ответил он моментально.
Я посмотрела на него пристально и испытующе, словно проверяя, можно ли ему верить, — очки блестели уже радостно.
На перроне раздался свисток, этот вонючий поезд собирался трогаться, и, должна признаться, мне вдруг стало приятно, что я могу выбраться на свежий воздух.
— Ну, раз заплатил — ладно!
Пусть думает, будто я капитулирую по чисто экономическим причинам. Хотя, в сущности, так оно и было!
Я встала, одернула юбку и, изобразив мучительные колебания, вышла из купе. Отец пошел за мной, не забыв прихватить мой чемоданчик.
Вот таким образом я очутилась в доме отдыха. А из дому-то я ушла куда глаза глядят. Тогда, после грандиозного скандала, после того как моя дорогая мамаша переиграла все роли своего репертуара, а я проявила себя ее достойной партнершей, дело дошло до того, что или я, или она должны были уйти из дому. Видно, возраст и опыт тоже сказываются, потому что она была еще полна сил, когда я уже выдохлась и в бессознательном состоянии побросала вещи в чемодан.
Мне совершенно не хочется рассказывать во всех подробностях наши семейные истории, и, если я все-таки вынуждена буду это делать, чтобы кое-что объяснить, я по крайней мере буду выкладывать не все сразу, а понемножку — рассказывать все подряд неохота, да и читать было бы утомительно.
Итак, дом отдыха расположен на склоне Витоши, с той стороны, которая, если смотреть из Софии, находится к югу от города, но на самом-то деле это северный склон, и потому солнца здесь мало, оно рано садится, и даже летом бывает сыро и прохладно. Дом отдыха новый, построенный всего год назад, он еще не успел пропитаться гостиничными ароматами, комнаты пахли свежей штукатуркой — это мой любимый запах, потому что он создает иллюзию, будто до тебя здесь не было ни людей, ни разговоров, будто стены и воздух между ними еще чисты. Но главное преимущество этого дома то, что, хоть он и расположен над Софией, построен он в ложбине, и любимая столица из него не видна.
