Любить Джона: Нерассказанная история

Любить Джона: Нерассказанная история

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Музыка

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 110 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

Мэй Пэнг было всего двадцать два года, но она стала очень полезным человеком для Джона Леннона и Йоко Оно. Она сортировала их письма и подбирала за ними одежду, которую они бросали, где попало… Она перевозила их записи и бумаги из Нью-Йорка в Англию. Она составляла бюджеты и контракты их альбомов, нанимала 365 пар голых ног для фильма Леннона за мир, даже протаскивала чемоданы, набитые одеждой Йоко, через таможню. Капризы Леннонов были для нее законом, и какими бы чудными ни были приказы, Мэй ухитрялась выполнять их. И вот однажды утром в "Дакоте" Йоко сказала Мэй, что она должна начать

ЛЮБИТЬ ДЖОНА

"ЛЮБИТЬ ДЖОНА" — это история взаимоотношений между тремя людьми: Джоном Ленноном, Йоко Оно и Мэй Пэнг. В основе этой книги лежат собственные воспоминания Мэй Пэнг, а также интервью с рядом людей, знавших Мэй и Джона, когда они были вместе. После размышлений над полученными сведениями, авторы пришли к выводу, что связь между Мэй и Джоном в основном была инициирована, контролируема и разорвана Йоко Оно.

Читать онлайн Любить Джона: Нерассказанная история


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Линде Лим Пэнг,

храброй и решительной женщине,

от которой ее дочь унаследовала свою силу

В то августовское утро, едва зазвенел будильник, я вскочила с кровати и пошла принять душ. Был понедельник, которого я никак не могла дождаться весь уик — энд, потому что больше всего я любила наблюдать за Джоном во время записей, и вот он после более, чем года безделья готовился провести свою вторую неделю в студии. Всего тринадцать дней назад он преподнес нам удивительную новость. «Мне нужно заставить себя работать», — сказал он и на моих глазах заперся в соседнем со мной кабинете апартаментов Джона и Йоко в Дакоте и начал неистово писать. Через два дня он появился с законченным набором новых песен. По совпадению, Йоко только что закончила свой новый альбом «Feeling The Space» («Чувство Космоса»). Она использовала новую группу. «Не отпускай их, — распорядился Джон. — Я хочу в этот раз поработать с новыми музыкантами.

И тогда Йоко сказала мне, что я должна быть ЕДИНСТВЕННЫМ ассистентом Джона в студии для работы над новым альбомом.

Я любила Джона и Йоко. Я работала на всю катушку, порой круглые сутки, исполняя обязанности их личного помощника с конца 1970 года, делая все, что от меня требовалось. И теперь мне предстояло быть рядом с ним каждый вечер в студии.

Когда мы отправились в студию в первый раз, Джон очень нервничал, но все равно начал работать. К концу той недели он записал основные партии всего альбома. Несмотря на свою нервозность и годовое отсутствие, Джон показал, что способен работать в своем обычном изумительном темпе.

«Так продолжайте играть в те игры сознания бесконечно», — напевала я чуть слышно в то время, как мы подъезжали к Дакоте в то прекрасное летнее утро. Это была строка из «Mind Games» («Игры Сознания») — песни, которую Джон записал на предыдущей неделе. В этой песне он хотел продержать слово «mind» пять долгих тактов, но ему не хватало дыхания. «Я соединю два куска вместе», — решил он после нескольких попыток и продолжил работу. В течение той недели мы увидели результаты той и других бесчисленных проб и эффектов.

Дождь ли, солнце ли, ночь или день — у Дакоты всегда ктонибудь околачивался в ожидании божественного появления Джона. В то утро это была какая — то безликая женщина. Я быстро прошла, замедлив шаг только для того, чтобы взглянуть в суровое лицо индейца, охранявшего главный вход. Было так солнечно и радостно, что индеец не выглядел столь свирепо, как обычно. «Отличный денек сегодня», — сказал охранник, когда я проходила мимо него через ворота.

Дакота состоит из четырех секций, и Джон с Йоко жили в секции А. В каждой секции есть главный вход и вход для прислуги. Я прошла через двор к секции А, вошла во вход для прислуги и поднялась на лифте на седьмой этаж. Взяв почту, что лежала перед входной дверью апартаментов Леннонов, я открыла двери из розового дерева, ведущие прямо в кухню. Когда я прошла в свой кабинет и села за стол, в дверях появилась Йоко.

«Мэй, мне нужно поговорить с тобой», — сказала она. Босая, в свисающем до пола голубом в клеточку фланелевом халате, со спутанными вокруг лица черными волосами, в то утро она походила на маленького несчастного ребенка.

Йоко закурила «Кул», после чего села передо мной. Я автоматически достала свой стенографический блокнот, готовясь записать задание на день. Ей, похоже, было трудно начать.

«Послушай, Мэй, — наконец выдавила она, — у нас с Джоном что — то не ладится. Мы поссорились. Мы расстаемся.»

Я положила блокнот и с удивлением посмотрела на нее. Йоко редко бывала со мной откровенна, и я была удивлена. До меня доходили разговоры о том, что Джон и Йоко будто бы проходили курс секс — терапии Мастерса и Джонсона в Сент — Луисе по причине своих сексуальных проблем.

В течение предыдущих двух недель, предшествовавших тому дню, я отметила, что они избегали находиться вместе в одной комнате, а если встречались, то не разговаривали. Я предположила, что Джон и Йоко переживают такую фазу — они были женаты уже четыре года и были вместе уже пять лет. Прожив пять лет, считала я, любая пара начинает испытывать проблемы, особенно когда они так активно вовлечены в дела друг друга, как это было у Джона и Йоко. Я была уверена, что они преодолеют это и игнорировала все эти слухи.

«Джон, наверное, начнет гулять с другими, — продолжала Йоко. — Кто знает, с кем он свяжется?» Она пожала плечами. Потом улыбнулась мне. «Мэй, я знаю, ты очень нравишься ему.»

Я не могла поверить своим ушам. О чем она говорит?

«Я? Нет, Йоко, не может быть», — сказала я. Мне не хотелось, чтобы Йоко думала, что ее проблемы с Джоном как — то связаны со мной.

«Мэй, все нормально. Я знаю, ты нравишься ему. Если он попросит тебя пойти с ним, — иди.» Йоко посмотрела мне прямо в глаза. «Я действительно думаю, что тебе следует так сделать», — снова сказала она.

К тому времени я знала, что пожелания Йоко на самом деле были приказами. Это новое «пожелание», однако, было похоже на безумие.

«Я не могу гулять с Джоном», — пробормотала я.

«Но почему же?»

«Он женат, он мой хозяин.»

«Все нормально, Мэй, все нормально. Я СЧИТАЮ, ЧТО ТЕБЕ СЛЕДУЕТ ПОЙТИ.»


С этой книгой читают
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.


Избранные стихотворения
Жанр: Поэзия

В четвертый том собраний сочинений входят статьи и заметки, избранные стихотворения и записки об уженье рыбы.Содержит цветные иллюстрации.Аксаков С. Т. Собрание сочинений в 5 т.М., Правда, 1966; (библиотека «Огонек»)Том 4. — 480 с. — с. 223–282.


Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах

Издание 1966 года. Сохранность хорошая.В пятый том собраний сочинений входят "Записки ружейного охотника оренбургской губернии", рассказы и воспоминания охотника о разных охотах и статьи об охоте.Содержит цветные иллюстрации.Аксаков С. Т. Собрание сочинений в 5 т.М., Правда, 1966; (библиотека «Огонек»)Том 5. — 488 с. — с. 311–424.


Императорская Академия художеств за 1876-1877 учебный год

«Некоторые уважительные причины помешали своевременному появлению на столбцах «Новостей» отчета о выставке работ учеников Академии художеств. Выставка разбирается и скоро будет закрыта; казалось бы, уже поздно говорить о ней с читателями, но она наводит на такие печальные и серьезные размышления о судьбах русского искусства, что было бы непростительно обойти ее молчанием…».


Конкурс на постоянной выставке художественных произведений

«Интересное зрелище представляет помещение постоянной выставки в день приема картин на ежегодный конкурс. В обыкновенно пустых комнатах выставки в этот день целая толпа: авторы картин, их знакомые, кое-кто из рецензентов, г. Григорович, заботливо распоряжающийся расстановкою представленных произведений. Все горячо критикуют новые картины, спорят, находят недостатки крупные и мелкие, заранее предполагают, кому достанутся премии. Только сами авторы держатся сдержаннее и не позволяют себе замечаний о картинах соперников…».