Глава 1
Дорога с редкими островками древнего асфальта круто повернула влево, и Грунвальд, загнанный, было, в дрёму назойливой тряской, выпрямился в сиденье и пристальней всмотрелся в начинающие сгущаться сумерки, отыскивая какие-нибудь знакомые детали. Так и есть: сейчас будет подъём, за ним спуск, а там и долгожданный указатель.
Когда последние сомнения отпали, он схватил рукой пеньковый трос, свисавший с потолка, и сильно потянул его вниз. Басовитый рёв гудка заполнил девственную тишину, и ему ответили десятком таких же сигналов идущие сзади тягачи — так караван приветствовал хорошую новость. Лучшую за последнюю неделю изнуряющего пути.
Покалеченный, но не убитый временем щит сообщал блёклыми, выцветшими буквами:
САДОВОДЧЕСКОЕ ТОВАРИЩЕСТВО «ВИТЯЗЬ», 2 км
Моторы наддали ещё сильнее, будто почуяли вместе с погонщиками приближение привала.
Вскоре показалась башня главного входа, и перед караваном предстало во всей красе хозяйство пана Адама, широко и удобно раскинувшееся в низине, огороженное высоким каменным забором. Лишь в некоторых местах виднелись в монолитной стене «заплатки» из двойной металлической сетки. Не от бедности, а по технологическим соображениям. Сетка снималась, и получались временные проезды, куда можно было завезти и свежую землю, и стройматериалы — чтобы не тащить их через всю огромную территорию садоводства. Караульные вышки с прикованными к пулемётам дикарями располагались по всему периметру, через каждые сто метров.
Их караван знали здесь хорошо, но Грунвальд всё равно подал условный сигнал — выпустил в небо жёлтую ракету. Бережёного бог бережёт. Мало ли что может померещиться дикарям в наступающей темноте. Дадут очередью — костей не соберёшь. В ответ с башни послышался гулкий звук колокола, означающий, что их пропускают дальше.
Заскрипели гигантские засовы. Высокие чугунные ворота медленно, с достоинством разъехались в стороны, и сам пан Адам, как всегда, обвешанный связками ключей и гранат, с компактным новеньким автоматом в руках и широкой улыбкой на загорелом безусом лице, вышел встречать караван. За ним неотступно следовал начальник охраны садоводства, Валуй. Широкоплечий, приземистый мужик. Из дикарей, но обученный языку, и с желудком, вырезанным только на треть, а не наполовину, как обычно.
- Добрый вечер, пан Адам! - приветствовал его Грунвальд.
- Добрый, добрый! - ответствовал хозяин, продвигаясь навстречу ему. - Заждались уж вас.
- Рессору по дороге менять пришлось, - пояснил задержку Грунвальд. - Переночевать позволите?
Хозяин утвердительно кивнул.
- Становитесь, как обычно, вдоль северной ограды.
- Спасибо, пан Адам!
- Осторожно там только, не сверните трубу. Воду я нынче провёл наружу. Караванщикам помыться и вообще.
- Вот это здорово! - обрадовался Грунвальд.
- Ещё бы не здорово! Две тачки лука пришлось отвалить за работу.
- Мы в долгу не останемся, пан Адам, - поспешил заверить его главный караванщик. - Всё по самым покладистым ценам отдадим.
- Верю. Ты никогда меня не обманывал.
Караван, дождавшись сигнальной отмашки, заскрежетал волокушами вслед за головной машиной. Добравшись в указанное место, они встали «мордами» к стене, образуя полукруг — в случае нападения расположенные таким образом машины становились надёжной крепостью.
Грунвальд выставил часовых и проследил, чтобы все остальные необходимые для привала телодвижения были выполнены, и только потом он позволили себе вернуться к центральным воротом в сопровождении двух своих людей.
Ещё издалека он заметил, что ожидавших их стало трое. Ба! Да это ведь панёнок Тадеуш! Как вырос мальчишка!
Ту же самую мысль насчёт акселерации Грунвальд высказал и вслух, когда они оказались у ворот.
- Да, растут дети, - согласился с ним пан Адам. - Оглянуться не успеешь, а уже дылда такая... И аппетит хороший.
- Небось, его уже отпирать пора? - полушутливо осведомился караванщик, но хозяин отрицательно помотал головой.
- Рано ему ещё об этом думать. Вот обучится хозяйством командовать, сеять да семена хранить — вот тогда и посмотрим.
Щёки Тадеуша налились краской, и отец, видя смущение сына, ласково потрепал его по голове.
Они ещё поболтали немного о видах на урожай в этом году, и когда наговорились всласть, пан Адам осведомился:
- Желаете посмотреть, как мы будем ужинать?
- Это большая честь для всех нас!
- Хорошо. Мы начинаем через минут десять. Можешь позвать сколько хочешь своих коллег. Только чтобы не шумели.
- Всё будет в порядке, - обрадовался Грунвальд.
Он уже видел через раскрытые ворота, как слуги с заклеенными ртами выносили массивный дубовый стол и два таких же стула. Так что нужно поторопиться.
Сервировка закончилась, пан Адам хлопнул торжественно в ладоши и место будущей трапезы ярко осветилось двумя мощными прожекторами. Он и Тадеуш сели по разные стороны стола, повязали на шеи полотенца, и ужин начался.
С такого расстояния невозможно было разглядеть, что именно подавалось на стол, но поиметь общее представление о достатке в семье — пожалуйста. Для этого, собственно, и проводился ритуал. Стояло никак не меньше пяти огромных кастрюль, да ещё два кувшина, да самовар. Вымуштрованные слуги хлопотали вокруг хозяев слаженно и быстро — любо-дорого поглядеть. У пана не забалуешь. Плеть всегда наготове, и подвал просторный — хватит и на десять ослушников и нерях.
