– Ты не пришла на мои похороны… – Голос Татьяны, немного искаженный телефонной связью, звучал укоризненно. Злости в нем не было. Да Танюшка, по сути, и не умела злиться. Прижав трубку плечом, я сдвинула не вовремя закипевшую кастрюлю с бульоном в сторону и обожгла руку. – Я могла бы понять твое отсутствие на поминках, но не прийти со мной проститься!..
В трубке раздались частые гудки.
Я с досадой подумала, что не успела сказать ни слова в свое оправдание. Хотя я ведь ни в чем не виновата. Откуда, скажите на милость, мне было знать об этом мероприятии?!
– Затеяли похороны и даже не соизволили пригласить!
Последние слова, дуя на обожженную руку, с раздражением произнесла вслух и… осознала их смысл. Недоверчиво взглянув на телефон, забыла про боль, осторожно поднесла трубку к уху. Длинный гудок… Ужас нарастал постепенно. Сначала он приковал меня к стулу, и я явственно ощутила, как на голове шевелятся волосы. Потом возникло желание оглушительно завизжать и выбежать из квартиры. Но не было возможности – ни ноги, ни голос мне не подчинялись.
Через некоторое время вернулась способность если не двигаться, то осмыслить свое состояние.
– Парализовало… – отрешенно констатировала я. – Теперь от табуретки не оторвать. Так и буду на ней торчать до конца жизни.
Телефонный звонок опроверг мой вывод. От неожиданности я резко подскочила, успев отметить, что воистину клин клином вышибают. Трясущейся рукой ухватила трубку и, нажав с третьей попытки кнопку соединения, закрыла глаза.
– Ира! Ирочка! Ты меня слышишь? Алло? Ну ответь же! Что случилось, Ириша? Алло, – в трубку подули, – слышишь меня?
– Слышу… – шепотом сообщила я мужу.
Димка облегченно вздохнул:
– А почему сразу не ответила? Горло болит? Температуру мерила? Это все твоя вчерашняя бравада. Нечего было на работу с температурой тащиться. Говорил же, вылежаться надо.
– Дима… – попыталась я перебить мужа.
– Ничего не хочу слушать. Расплачиваешься за собственное легкомыслие. Ну давай прими лекарство и ложись. Я попозже позвоню. Если будет высокая температура, постарайся дозвониться мне в ординаторскую. Целую…
– Димка! – в отчаянии завопила я, боясь, что он бросит трубку.
– Что-то случилось? – Муж задал вопрос слишком спокойным тоном, что, как я знала, было прямым признаком тревоги.
– Танюшка умерла! Королькова Танюшка…
– С чего ты взяла?
– Она мне сама сказала. Обиделась, что я на похороны не пришла. – Я всхлипнула.
Димка некоторое время молчал – осмысливал новость. Потом ласково сообщил:
– Как только закончится операция, сразу приеду. А пока позвоню Наталье, может, ей удастся немедленно отпроситься с работы. У тебя, скорее всего, сильный жар.
Жар действительно был сильный. Я повернула рычажок электроплиты не в ту сторону, и металлический блин раскалился докрасна. Хорошо хоть успела переставить кастрюлю… Так. Надо вытащить из стиральной машины и развесить белье. Потом обеспечить чудесное превращение бульона в борщ. На второе… А почему, собственно, второе, если на первое у меня температура? Хотя уже разморозились куриные грудки… Ну и ладушки, где-то валялся пакет «Магги на второе». Там, кажется, есть рецепт. Попозже сделаю. Насморк замучил. Димка прав – сама виновата. Следовало быть осторожнее. Надо же! Свалиться в бассейн, подавая мужу полотенце! В джинсах, свитере и куртке. И калошах с искусственным мехом. До сих пор сохнут… Меня передернуло от воспоминаний. Два дня назад резко похолодало. Даже цветы нахохлились. Утром было всего восемь градусов тепла. И черт меня дернул, протянув Димке старую махровую простыню, отвлечься на ворону… Правда, она тоже на меня отвлеклась. Даже клюв разинула. В итоге так, прямо в меховых калошах… С Димки – как с гуся вода, а я вот… Может быть, стоит присоединиться к нему и каждое утро, независимо от погоды, обливаться холодной водой? Или, как он, ненормальный, нырять на даче в открытый бассейн? Пока вода не покроется плотной коркой льда.
Представив эти пытки, я почувствовала озноб. А может быть, он – результат нервных усилий, которыми я упорно изгоняла из головы мысли о Татьяне? Зря старалась. Они упорно лезли назад. То обстоятельство, что жизнь после смерти продолжается, уже не опровергают столь категорично, как раньше, когда почти вся страна ходила в атеистах. Нет, меня лично устраивает перспектива бессмертия. Но вот звонок с того света… Кажется, волосы на макушке встали дыбом. Где-то я читала, что некоторых деловых господ, по разным причинам покинувших этот мир, обеспечивают в гробу мобильными телефонами. Кому-то вроде бы даже позвонили. Боже мой, какой ужас! Так, где мой пакет «Магги»? Вот он валяется. Замечательно… Нет, не очень. Нужны сливки. В магазин не пойду. У меня, в конце концов, температура. И делать ничего не буду. Просто обжарю грудки в кляре, и все. И надо опять вдохнуть «Длянос». Насморк – самое противное при простуде.
Звонок в дверь услышала на лоджии, где развешивала белье. «Татьяна!» – испуганно шарахнулась я в сторону. И чтобы не упасть, уцепилась за только что пристроенные на веревку вещички. Вместе с ними и съехала в тазик с бельем, терпеливо ожидающим своей очереди быть повешенным… «Танюшка решила высказать свои претензии, так сказать, лично. Но если это фантом, едва ли я ее увижу», – лихорадочно соображала я, выбравшись из таза и потирая ушибленный бок.
