Лондон, февраль 1820 года
Поиски мужа обещают быть, по всей видимости, делом не слишком приятным, думала Элиза Хэммонд, сидя рядом с Вайолет на светло-оранжевом диване в верхней семейной гостиной Рейберн-Хауса.
Учитывая, что это будет ее пятый сезон – мысль, отнюдь не внушающая оптимизма, – она понимала, что ей пригодится любая помощь, какую бы ей ни предложили, несмотря на огромное наследство, которое тетя довольно неожиданно оставила ей всего полтора месяца назад. По крайней мере Элиза знала, что может рассчитывать на неизменное содействие своей дорогой подруги Вайолет Брэнтфорд Уинтер, герцогини Рейберн. Девушки пили чай и разговаривали. Быть может, с помощью Вайолет этот процесс окажется не таким уж и страшным, думала Элиза. Хотя опять же, принимая во внимание, сколько неудачников и охотников за приданым уже увиваются вокруг нее, пожалуй, все-таки это будет ох как непросто.
– Вот, к примеру, мистер Ньюком, – констатировала Вайолет, анализируя достоинства предполагаемых претендентов на руку Элизы. – Он производит довольно приятное впечатление и, кажется, искренне любит искусство.
– Да, он был чрезвычайно внимателен, когда мы случайно встретились в галерее третьего дня, – согласилась Элиза, вспомнив спокойное лицо мужчины и рыжеватые прямые волосы, которые напоминали ей блестящую шерсть ирландского сеттера, и он продемонстрировал глубокое знание творчества великих мастеров. Возможно, он также интересуется историей.
– Прежде всего, он интересуется игрой в карты и в кости, прервал их беседу глубокий мужской голос, от звука которого у Элизы пробежал приятный трепет по спине.
Она перевела взгляд на лорда Кристофера Уинтера, которого родные и друзья звали не иначе как Кит. Высокий, широкоплечий и худощавый, он сидел в расслабленной позе, по-мужски развалившись в кресле неподалеку. Проведя последние двадцать минут за поеданием горки маленьких сэндвичей с кресс-салатом, огурцами и курицей, сейчас он внимательно разглядывал поднос с десертом.
Локон волнистых каштановых волос упал на красивый лоб, когда он наклонился вперед и стал выбирать сладости. Перекладывая тартинки с лаймом и тонкий кусочек ромовой бабы на свою тарелку, он испачкал костяшки пальцев взбитыми сливками. У Элизы подвело живот, когда она наблюдала, как он слизывал их.
Она заставила себя перевести взгляд на свои туфли. Кит – деверь Вайолет, и ничего больше, напомнила она себе. Во всяком случае, для нее. По правде говоря, когда-то она была тайно влюблена в него, но с той глупостью давным-давно покончено. В течение почти полутора лет, пока он путешествовал по континенту, она безжалостно вырвала его из своего сердца и к тому времени, когда Кит вернулся на это Рождество, приучила себя почти не думать о нем.
Однако это вовсе не означало, что она не могла восхищаться им как великолепным образцом мужской красоты. А Кит Уинтер, со своими удивительными золотисто-зелеными глазами, чувственными губами и обаятельной неотразимой улыбкой, был и в самом деле великолепен. И его пресловутый аппетит, похоже, никак не сказывался на его подтянутой, мускулистой фигуре.
Он откусил кусочек тартинки со своей тарелки и с чуть заметной улыбкой удовлетворения снова откинулся на спинку кресла. Поглощенный этим приятным занятием, он, похоже, совершенно не замечал того разочарованного молчания, которое повисло в комнате.
Вайолет бросила на него взгляд из-под нахмуренных бровей:
– Что ты хотел сказать этим замечанием, Кит? Он вскинул глаза:
– Гм-м? – он сделал глоток чаю и вежливо промокнул рот салфеткой. – А, насчет Ньюкома, ты имеешь в виду?
– Да, конечно, насчет Ньюкома, ведь мы с Элизой говорили именно о нем.
– Ну, ну, не стоит сердиться, Ви. Просто я подумал, что должен предупредить вас – парень сильно поиздержался. Последнее, что я слышал – он проиграл двадцать тысяч фунтов Плимтону, играя в вист с высокими ставками, и с тех пор удача еще не вернулась к нему.
Вайолет и Элиза одновременно вздохнули.
– Если так, значит, он исключается, – заявила Вайолет, обратив на Элизу свои сине-зеленые глаза. – Муж-картежник тебе определенно не нужен.
Элиза молча согласилась и глотнула чаю.
– Идем дальше. Сэр Сайлас Джонс, – продолжала Вайолет. – На прошлой неделе он прислал тебе тот восхитительный букет оранжерейных роз. Я слышала, он родом из Кента. Там красивая природа. У него имение, в котором каждый год выращивается обильный урожай вишен и яблок. Увлекается растениями, насколько я поняла.
– И не только растениями, – пробормотал Кит, доедая последние сладости со своей тарелки и наклоняясь за новыми.
Вайолет подняла от чашки голову с красиво уложенными светлыми волосами:
– Полагаю, этим ты хочешь сказать, что с ним тоже что-то не так?
– Зависит от точки зрения. Некоторые могут сказать, что с ним все в полном порядке. – Кит положил в рот миниатюрный пончик, щедро намазанный клубничным джемом, и молча протянул ей свою пустую мейсенскую чашку.
Вайолет взяла с подноса тяжелый серебряный чайник и налила ему чаю. Тонкий завиток пара спиралью поднялся над поверхностью напитка за мгновение до того, как Кит поднес чашку к губам.
