Лидина гарь
Авторы: Арсений Васильевич Ларионов
Жанр: Советская классическая проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 208 страниц. Год издания книги - 1987.
События романа Арсения Ларионова, посвященного людям и природе русского Севера, охватывают полувековую историю нашей Родины от первых лет двадцатого столетия до послевоенных сороковых годов. В острой идейной борьбе и в тяжелой работе на благо своего народа, своей земли складываются характеры главных героев книги. Реальность часто переплетается с миром воображаемым, с легендами и поверьями, которыми так богата народная память.
Читать онлайн Лидина гарь
От автора
Необходимость сказать несколько слов в преддверии книги возникла уже после того, как она была написана. Но поскольку сам роман не закончен, пишется еще вторая книга, читателю, возможно, будет небезынтересно узнать авторский замысел в целом.
В сущности, более всего меня привлекает, интересует и поражает народная жизнь, сколько в ней чувственного, духовного здоровья, мудрости, сокрытой внутренней силы. И своим постоянством, простотой и естественностью жизнь народа творчески воодушевляет не только в дни тяжких испытаний, она еще более неожиданна и прекрасна, когда Океан-жизнь ровно и спокойно восходит в лучах мирного неба.
Счастливое течение дней… И уже сорок лет! Такого не выпадало на долю ни одного поколения в Отечестве. Тем мы уже выделены в тысячелетнем потоке русской жизни.
А кто, собственно, мы, наше поколение? Оно пришло в мир на стыке тридцатых — сороковых годов XX столетия. И если счет вести от новой эры, советской, то мы — третье поколение людей, утверждающих в реальности бесценные идеалы добра, света, человеколюбия. Если первое советское поколение беззаветно отдало жизни за родную землю, за романтические идеалы отцов на фронтах Великой Отечественной, второе — титанически поднимало страну из руин чудовищной войны, то на плечи нашего, третьего — большой народной беды не легло. Мы росли и мужали в бедные, полуголодные, но все же радостные, победные годы. В несуетном течении мирная жизнь незаметно пронесла нас через шумливые пороги детства, отрочества, юности… Через десятилетия…
И вот уже за нами — три зрелых поколения, среди них — младшее, наши дети, которым надлежит определять судьбы Отечества в веке грядущем. Невольно возникает потребность оглянуться, оглядеться и тихо постоять на поле жизненной брани. Осмыслить, оценить, понять: кем же, собственно, мы явились на этой земле? Кого любили, кого ненавидели, насколько были стойки и неистовы в жесточайшей схватке первого социалистического века с силами многовекового зла.
Лето нашей жизни полнится, волнуется, шумит зеленолистной кроной. В прошлом остаются чудные годы, полные надежд, неудержимых желаний, все уже круг сверстников-единодумов, когда-то с юношеской отвагой стоявших в редуте горячих споров о цели, смысле, идеалах открывавшейся жизни. Вот уже и судьбы страны, народа нашего и дела коммунистического постепенно переходят к тем, кто родился в годы мои, тридцатые… Им, вышедшим из безызвестных деревень и станиц, из самых плодоносных национальных глубин, предстоит беречь, возвышать, укреплять бессмертный человеческий дух и идеалы великой народной жизни.
Судьба поколения всегда в судьбе народа. В острой полемике, порой оспаривая общепринятое, пытались понять самих себя, судьбу, место и назначение своего поколения Александр Грибоедов («Горе от ума») и Александр Пушкин («Евгений Онегин»), Михаил Лермонтов («Герой нашего времени») и Иван Тургенев («Отцы и дети»), Лев Толстой («Анна Каренина») и Федор Достоевский («Бесы»), Максим Горький («Жизнь Клима Самгина») и Михаил Шолохов («Поднятая целина»), Виктор Астафьев («Пастух и пастушка»), Федор Абрамов («Пряслины») и Юрий Бондарев (трилогия об интеллигенции)… Вопрос преемственности всегда был традиционным, коренным в русской жизни и отечественной литературе. Рискованно и непросто принимать эстафету могучих зиждителей духа. Однако судьба нашего, срединного поколения имеет уже дальний охват и зрелый шаг. Пора дерзать, пора…
Солнечная поляна
Май 1985 г.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Перед улыбкою небесной
Земная ненависть молчит!
Александр ПушкинМихайловскоеОктябрь 1824 г.
1
Егор Кузьмич Лешуков приходился мне дедушкой со стороны матери. И сызмальства был дружен с Селивёрстом Павловичем Кузьминым. А оба они стояли у истоков моей жизни, оба за мою короткую жизнь в деревне наделили меня всем человеческим, всем, что весь свой век трепетно и незабвенно несу я в сердце своем и по сей день, и по сию пору…
Были Егор Кузьмич и Селивёрст Павлович погодки, называли себя братьями и рядом, не расставаясь, целую жизнь прошли, помнили, знали друг о друге все, без тени облачка, как это и бывает в дружеском братстве.
Но Селивёрста, в отличие от Егора, судьба не баловала почти от рождения. Мать его, Ульяна Петровна, была женщиной видной, красоты необыкновенной, броской, но нрава самого кроткого, тихого. И принадлежала к редким и чаще, в общем-то, несчастным женщинам, которым, при всей застенчивости своей, даже сдержанной сухости и строгости в обращении, не бывает от мужчин проходу ни на улице, ни в хороводе, ни на вечеринке, ни на покосе. Везде их преследует прилипчивый взгляд как недобрая плата за столь возбуждающе пленительную красоту и привлекательность.
Вот и отец Селивёрста, Павел Калистратович, женился на Ульяне Петровне не совсем по-доброму. Хотя, как умел, по-своему любил ее. Но сердцем больно дурен был, заносчив и не мог, конечно, девушку обоюдным чувством увлечь. Выдали за него Ульяну Петровну силком. Она покорно приняла вызов немилостивой судьбы. Но Павел Калистратович оказался еще человеком чрезмерно ревнивым, а в ревности слепой — лютым и жестоким.
