Средневековая легенда о любви юноши Тристана из Леонуа и королевы корнуэльской Изольды Белокурой относится к числу наиболее популярных сюжетов западноевропейской литературы. Возникнув в кельтской народной среде, легенда вызвала затем многочисленные литературные фиксации, сначала на валлийском языке, затем на французском, в переработках с которого она вошла во все основные европейские литературы, не миновав и славянских.
Число литературных памятников, в которых разрабатывается наш сюжет, очень велико. Не все эти памятники сохранились в равной мере. Лишь в виде фрагментов знакома нам легенда по кельтским источникам. Совсем утрачены ее ранние французские обработки. Французские стихотворные романы второй половины XII в. дошли до нас также далеко не полностью. Однако мы располагаем рядом иноязычных переводов-переработок этих ранних фиксаций легенды о Тристане и Изольде. Более поздние версии, значительно менее оригинальные и самобытные, сохранились гораздо лучше. Но не все они достаточно глубоко изучены и даже изданы (впрочем, их невысокий литературный уровень оправдывает в какой-то мере подобное невнимание ученых). Не следует забывать, что легенда, возникнув в глубоком Средневековье, продолжала привлекать писателей и поэтов и в Новое время. Не говоря об упоминании основных персонажей легенды (скажем, у Данте, Боккаччо, Вийона и мн. др.), ей посвятили свои произведения Август Шлегель, Вальтер Скотт, Фридрих Рюккерт, Карл Иммерман, Рихард Вагнер, Альджернон Суинберн, Эрнст Хардт и др. На сюжет легенды собирался написать историческую драму Александр Блок.
Наша книга ставит перед собой задачу проследить развитие легенды от первых свидетельств о ее существовании — в валлийских памятниках — до завершающего этапа ее эволюции — накануне и в начале эпохи Возрождения. Мы сознательно ограничиваемся Средневековьем, ибо нас интересует живое бытование легенды в породившей ее феодальной среде, гибко и непрерывно отражающее меняющиеся от века к веку вкусы этой среды, ее этические и эстетические идеалы, воззрения и предрассудки. То есть нас интересует судьба легенды в тот период ее существования, когда наличествуют непрерывность и преемственность в ее развитии. Что касается произведении последующих эпох, то при всей их талантливости, при всей их значительности для литературы своего времени, перед нами — именно литературные "перелицовки", то есть либо стилизации, либо порой очень смелые переосмысления, либо, наконец, не претендующие на многое пересказы. Многократно изданное на русском языке изложение легенды, талантливо выполненное в свое время Жозефом Бедье (1900), не может, конечно, заменить собой конкретные средневековые литературные памятники (хотя книжка Бедье и выполняет — и довольно успешно — эту задачу вот уже три четверти века).
Учитывая внушительный общий объем сохранившихся текстов, приходящихся на средневековый период, а также принимая во внимание их художественную неравноценность, мы вынуждены были произвести известный отбор. От включения некоторых памятников мы решили вовсе отказаться, другие представили небольшими характерными фрагментами. Наиболее полно представлены тексты, отражающие раннюю стадию развития легенды. Пристальное внимание не могут также не привлечь те памятники, которые ярко отражают начинающуюся утрату автохтонности в эволюции нашего сюжета. Поэтому и им уделено достаточное внимание.
Собранные в нашей книге тексты распадаются на несколько групп.
В первую входят фрагменты валлийских текстов — наиболее ранние свидетельства о фольклорном существовании легенды о Тристане и Изольде ("Триады острова Британии"), а также ее первые литературные — валлийские же — обработки.
Вторую группу составляет роман нормандского трувера Беруля и анонимная поэма "Тристан-юродивый" (так называемая Бернская версия), генетически с ним связанная, разрабатывающая один из его мотивов. Роман Беруля дошел до нас лишь в виде довольно большого отрывка, но в его единственной сохранившейся рукописи текст в ряде мест сильно испорчен. Этот испорченный текст нами опущен, опущены также некоторые второстепенные эпизоды, о которых подробно сказано в примечаниях. "Тристан-юродивый" переведен полностью.
Следующая группа текстов также имеет генетическую связь. Фрагменты стихотворного романа англо-нормандца Тома (или Томаса), переведенные полностью, но передающие лишь несколько эпизодов когда-то обширнейшего (не менее 17000 стихотворных строк) произведения, дополнены его прозаической древненорвежской переработкой, упрощающей детали, но точно передающей основной сюжетный стержень повествования. Сюда же примыкает приведенный нами отрывок из большого стихотворного романа Готфрида Страсбургского "Тристан", отрывок, пересказывающий важный эпизод легенды, который в версии Тома, к сожалению, утрачен (другой такой же значительный эпизод из романа Готфрида уже известен русскому читателю [1]).
Особняком стоит маленькая куртуазная новелла ("лэ") талантливой поэтессы конца XII в. Марии Французской "Жимолость". Это поэтичнейшее произведение, дающее свою интерпретацию легенды, уже переводилось на русский язык; мы даем его в новом переводе.
