Никогда еще в свои 22 года Селия Трегарон не была так напугана и так раздосадована. Нетерпеливо поеживаясь в кресле перед угасающим камином, она расправила на плечах шерстяной плащ и покрепче сжала правой рукой рукоятку пистолета. Сгустившиеся вокруг тени скрывали ее в этой незнакомой комнате, и это как нельзя лучше подходило для дела, ради которого она здесь оказалась. После долгих месяцев подготовки она, наконец, отомстит! Она убьет графа Эшмора, бывшего офицера Военно-Морского флота Его Величества.
"За содеянное им он заслуживает смерти",– окончательно решила она, размышляя, сколько же времени ей еще придется дожидаться возвращения своей жертвы. Когда она только входила в этот дом и, невероятно уставшая, поднималась по лестнице, ведущей на кухню городской усадьбы Эшмора, большие напольные часы в холле пробили половину третьего. Теперь их зловещий, хотя и едва различимый бой известил, что на дворе уже четыре часа утра. С каждой уходящей минутой Селии становилось все более не по себе. Нельзя сказать, что она разнервничалась или что у нее поубавилось решимости, даже если учесть, что до этого вечера ей никогда в жизни не приходилось никого убивать. У нее и желания-то такого никогда не возникало. Но она проделала слишком долгий путь и слишком долго ждала этой встречи. Отказываться теперь было поздно.
Лишь бы только он появился до того, как обнаружится, что она прячется у него в спальне. До сих пор фортуна ей улыбалась. Начиная с того, что ей везло все время, пока она безошибочно, совершала свои маневры по незнакомым лондонским улицам, и потом, когда незамеченной проникла в дом Эшмора. Удача продолжала сопутствовать ей, когда она всего со второй попытки обнаружила нужную комнату. К счастью, та дама в кружевном чепце, что сидела в комнате, в которую Селия заглянула поначалу, мирно спала. Правда, добравшись до места, Селия испытала разочарование: ее жертвы не было дома. Ей пришлось устроиться в одном из расставленных подле камина кресел с удобными подлокотниками. Никто из слуг не появлялся и не нарушал ее дозора. Это заставило ее усомниться, что в этом доме вообще существовал надлежащий порядок, пусть даже к возвращению его сиятельства все было готово. В подсвечнике, который стоял на ночном столике подле массивной спинки кровати, горела свеча. Постель показалась Селии особенно привлекательной, когда она почувствовала, как сильно затекла у нее правая нога. Одеяло было откинуто, подушки взбиты и уютно разложены в ожидании припозднившегося джентльмена. Его шелковый халат необычной, алой с синим, расцветки был аккуратно разложен на темном покрывале. В дополнение ко всему на туалетном столике, неподалеку от камина, стоял графин с какой-то темной жидкостью. Селия было подумала, что стоило бы сделать глоток-другой,– наверняка это было крепкое вино. Ей вспомнилось, как говорил ее брат: "Храбрость живет в бутылке". Однако она устояла против искушения, понимая – для того чтобы совершить задуманное, ей потребуется ясная голова. Ей и без того уже начинало мерещиться что-то непонятное. Вправду ли в комнате становилось темнее? И только ли поэтому у нее появились какие-то неясные предчувствия? Незнакомые звуки, время от времени раздававшиеся в тишине дома, заставляли ее нервы трепетать, по спине бегали мурашки. Но когда в холле скрипнула половица, она сбросила с себя остатки страха, который сама же на себя и нагнала.
"Довольно, я не девчонка!" – решила она. Ей хотелось только одного – чтобы унялась дрожь в пальцах. Пистолет в ее вспотевшей ладони сделался вдруг таким тяжелым! Она напрягла все силы, стараясь сжаться в комок и втиснуться как можно глубже в спинку кресла, что при ее довольно высокой фигуре было непросто.
Ну, вот теперь она готова к долгожданной встрече с его сиятельством.
Маркус протянул здоровую руку к задвижке входной двери, но несколько секунд никак не мог понять, почему вместо твердого металла его пальцы нащупали пустоту.
Украшенная медным орнаментом с тусклым отливом дверь, казалось, пряталась от него, едва он протягивал к ней руку. Глубоко вздохнув, он снова приготовился справиться с нею, но и на этот раз у него ничего не получилось.
Казалось бы, ничего такого сложного в том, чтобы войти в собственный дом, нет. Но в этот предрассветный час дело это оказалось намного сложней, чем можно было предположить. Маркус оглянулся и не без удовольствия отметил, что извозчик, которого он нанял, вдоволь покутив, уже отъехал на порядочное расстояние и как раз сейчас пересекал площадь. Не хватало еще, чтобы этот охламон глазел, как он тут не может справиться с собственной дверью.
Не будь Маркус таким добрым хозяином, он просто бы постучал и разбудил Баскина, своего дворецкого, и через минуту-другую уже оказался бы в своей уютной постели. Но к слугам Маркус относился заботливо, настаивая на том, чтобы прислуга высыпалась, даже если самому ему это удавалось сделать не всегда. Слегка пошатываясь, он снова обратился к стоящей перед ним задаче, уделяя этому внимания, пожалуй, не меньше, чем тогда, когда он исследовал вражеские укрепления на противоположной стороне болот на Полуострове, где он когда-то воевал.
